звон —воскресшее солнце пасхальной весны
во тьме освещает пустынные сны.
Исходит из храма и движется прочь
от легкого звона в безлунную ночь,
храня от огня обезличенный град,
молитвы вечерней густой аромат
в невидимый свет, что царит искони.
Вечерние звезды прохладны. Одни
хваленья возносят свечные огни
и светлой седмицы прекрасные дни.
Предчувствие
Я не служу верховной касте,
но к опрощению готов.
Угар зимы культуру застит,
а в круговерти городов
несется вскачь органный зов
на скакуне белесой масти,
где блуд финансовых тузов
и власти, что стремиться к власти.
Иной – плывущий по весне,
в часах иконных предстояний,
где грезит солнце в полусне
огнями северных сияний.
«Религия – храмы, обряды…»
Религия – храмы, обряды,
а вера – вопль молящий, из тела с крестом
при разрыве снаряда.
Причастие
Незримый огонь, эмпирический вид
воды и вина, и насущного хлеба.
И в воздухе память о прошлом хранит
две тысячи лет освященное небо.
Ночь
Уснувшему солнцу, вполголоса вторя,
луна шелестит по поверхности моря.
Селена
Я с детства не слышал мелодию ту.
Дыша тишиною, бетховенский ветер
серебряным светом колышет листву
и движет по ночи сонаты сонеты.
Молитва
Пошли в мое сердце божественный мир,
из духа изми смертоносные рифы.
Душа – это нота таинственных лир
и слово небожье, живущее рифмой.
Отдохновение
Июля жаркая неделя.
Шурша в листве берез и кленов,
плывет по улицам зеленым
уснувший ветер из апреля.
Не бред, безумие и темень
стихов засеянное поле,
и в поэтическом запое
из жизни вышедшее время.
Ирина Завадская-Валла
Санкт-Петербург – Мандельё, Франция
Мы опять в пути – наш попутчик – Осень
Мы опять в пути/ – берега напротив. /И опять желтит/ листопадом осень./ Но еще сентябрь —/ не остыло солнце, Строчки-паруса/ из под пальцев вскользь /и… к мачте на руке /от плеча к запястью,/не коснулся мысли/ветер-бриз участьем./И плывут вразброс/ по воде, как листья:/слово, шёпот, вздох /вёсел трепет, искры.
Ты не думай, это так… Нет, не жалобы. Губы высушил осен —
ний пожар.
А душе – пух небесный прохладный бы и хрустящие тропин —
ки под шаг.
Тишины бы ей – душе, больше нечего пожелать, а дальше —
выше подъём.
Слава богу, что жива, не калечена. Пусть устала, но об этом —
потом.
Убежать
