лучи возвещают о приходе настоящей весны. На календаре конец марта, у нас в Петербурге уже нет снега, но сыро, да и температура ещё совсем не весенняя, чуть выше нуля. Но весна идёт, будет и лето. Наше короткое северное лето. Я стою у окна и смотрю на Невский проспект. Пешеходы одеты кто во что. Многие в вязаных шапочках или с поднятыми капюшонами, а есть и горячие парни с с девчонками, одетые уже почти по-летнему.
– Пора убирать уже всё зимнее, – говорю я Виктории.
Вика, моя помощница, уткнулась в компьютер. Сейчас в агентстве у нас некоторое затишье. Практически нет никакой срочной работы.
– Звонил новый заказчик, женщина, – привлекает моё внимание Виктория. – Скоро подойдёт. Спрашивала по телефону, занимаемся ли мы супружескими изменами.
– Об изменах мы знаем всё.
– Я ей так и сказала.
В дверь постучали.
В кабинет вошла молодая интересная женщина. Не юная, но не потерявшая ещё той свежести, которой лишаются зрелые дамы, скрывающие утрату косметикой.
– К кому мне обратиться? – Спрашивает посетительница.
– Садитесь, пожалуйста. Меня зовут Олег, я руководитель агентства «Амур».
– Здравствуйте, меня зовут Ольга, у меня довольно щекотливое дело. Не знаю, возьмётесь ли вы?
– Расскажите, всё останется между нами.
Женщина поудобнее устроилась в кресле.
– Может быть, желаете кофе или чай?
– Чашку кофе, если можно.
– Сахар, сливки?
– Да. Вы знаете, я подозреваю своего мужа в измене.
– Расскажите подробнее.
– Всё началось несколько месяцев назад. Муж стал задерживаться на работе, ездить постоянно в командировки. Потом эти телефонные звонки. Несколько раз я слышала, как он в ванной открывал воду, а сам разговаривал по телефону. В общем, наша жизнь изменилась.
Обычная история.
Дальше можно не продолжать, всё ясно. Но этикет (читай – бизнес) требует тактичного подхода к клиенту.
– Вы спрашивали мужа напрямую?
– Напрямую? Нет, он бы соврал всё равно. В последнее время Сергей и так много врёт.
– Находили ли Вы у него какие-то прямые следы измены? Например, следы от помады или сообщения на телефоне?
– Не в моих правилах шпионить за мужем. Я считаю, в семье всё должно строиться на доверии. Если нашёл другую, то скажи прямо, зачем вся эта ложь и подлость.
В глазах посетительницы заблестели слёзы. Не хватало тут ещё рыданий.
– Ольга, Вы хотите, чтобы мы выяснили, изменяет ли Вам муж?
– Да.
– Хорошо, агентство берётся за это дело.
Мы оформили договор и распрощались с заказчиком.
Через пару дней за объектом была организована слежка. Первую половину дня его вела Виктория, после обеда я. Утром Сергей вышел из дома, сел в машину и поехал на работу. После работы он также сел в машину и поехал, но не к себе домой, на Лесной проспект, а на улицу Крупской, в дом 13. Двухэтажное здание послевоенной застройки, в трёх подъездах по две квартиры, все на втором этаже. Сергей зашёл в квартиру номер один. Там он пробыл три с половиной часа, сел опять в машину и поехал домой. Теперь осталось выяснить, кто проживает в доме 13 по улице Крупской.
«Пробив» по базам, Виктория выяснила следующее. В квартире номер один проживала (и владела ею) некто Воробьёва Анна Ильинична, двадцати восьми лет. Раньше тут жили и её родители, но несколько лет назад умерли. Квартира небольшая, одна комната отдельная, две смежные.
Надев рабочую куртку и прихватив с собой одно из имеющихся на разные случаи удостоверений, я поехал на улицу Крупской. Дверь открыла молодая женщина.
– Здравствуйте, я из жилконторы, вот мои документы. Проводим осмотр батарей отопления и труб. Есть ли у Вас какие замечания?
– Нет, вроде всё в порядке, заходите.
Мы прошли по комнатам, трубы и батареи в полном порядке. Хозяйка следовала за мной по пятам. Боится, как бы что не стащил, наверное. Дошли до кухни. Поставлю камеру здесь, кухня самое проходное место.
– Девушка, включите воду в ванной, я посмотрю, не течёт ли стояк.
Хозяйка ушла, я прикрепил к карнизу «жучок».
– Всё в порядке, нигде не течёт, распишитесь в ведомости.
Для подтверждения легенды я зашёл в соседнюю квартиру, проверил
