кивнула так резко, что у Ищенко сложилось впечатление, будто белый свет этой женщине давно не мил.
– Вот и хорошо. Берите бланк договора, ручку и пишите. А я пока подготовлю лабораторию к процедуре. – Сергей пододвинул инспектору лист бумаги, поднялся из-за стола и направился к двери в соседнюю комнату.
Именно там и происходило таинство избавления от подкожного жирка, радующего, в основном, борцов сумо да впадающих в спячку медведей.
Телепортацию Сергей Ищенко открыл практически случайно – сначала он отворил дверцу холодильника, чтобы положить туда бутылку водки и пачку пельменей, купленных по поводу прихода друзей. И едва её закрыл, как из соседней с кухней комнаты раздался звон разбитого стекла и тяжёлый шлепок. Раздумывая, что бы это могло значить, Сергей пошёл на звук и обнаружил на паркете около телевизора разбитую бутылку водки, целую пачку пельменей и перепуганного серого кота по кличке Прохвост, взиравшего на это безобразие с высоты шифоньера.
Первой мыслью было: «Жаль, что не наоборот…», второй – «Что за чертовщина?!» Он бросился обратно к холодильнику, где смутные подозрения о вмешательстве в его личную жизнь нечистого могли бы вполне оправдаться – старенький «Днепр-3М» был пуст. Но…
Тут надо сказать, что в чертовщину как естественное проявление потусторонних сил Ищенко не верил – не так его воспитывали, чтобы при каждом непонятном случае осенять разные агрегаты крёстным знамением. Да и холодильник его был сам по себе непрост – как-то изобретательный отец Сергея, царствие ему небесное, вмонтировал туда нечто вроде машины времени. Чтобы, значит, продукты не портились. Положишь внутрь, к примеру, колбасу, и лежит она, допустим, неделю, но всё равно свежая, потому что достаёшь её из того дня, когда там оказалась.
К сожалению, машина та была весьма маломощной – на создание более крупной действующей модели у отца деньги отсутствовали от слова «совсем», а попытки найти спонсоров и свели его в могилу. Люди, которым предлагал вложить деньги в его детище, смотрели на Ищенко-старшего в лучшем случае, как на безобидного изобретателя вечного двигателя. В худшем же, вместо того, чтобы покрутить у виска пальцем, жали этим самым отростком на кнопку вызова охраны. Та, естественно, с просителем не церемонилась. Вот тогда-то отец, побывав пару-тройку раз на больничной койке с повреждениями организма различной тяжести, и приспособил изобретение для нужд практических. После чего на всё плюнул сквозь выбитые зубы и запил…
В общем, в тот знаменательный день Сергей, механически открывая и закрывая дверцу, задумался, как водка и пельмени оказались в другой комнате. К реальности его вернул истошный вой кота. Прохвост, относясь к холодильнику как к некоему храму, не мог не посетить столь священное место, воспользовавшись гостеприимно приоткрывшейся щёлкой и невнимательностью хозяина. Жаль только, что та за ним закрылась…
Ищенко оставил дверцу в покое и вскоре ошалел от нового неожиданного зрелища – посредине комнаты орал
