поздняя, но очень тёплая, солнце светило всё время, пока мы не пересекли границы. Единственное, что мешало наслаждаться поездкой – это плохие дороги. Но что есть, то есть.
– Да поняла я уже про дороги, ты мне все уши прожужжала! – вспылила как-то в трактире Елена, когда я обмолвилась об этом во время ужина. – Хватит! У Анри нет денег. Но я ему скажу. – И спокойно отправилась за соседний столик, где купцы из Винии играли в вист.
Одним из тех купцов я той ночью чуть-чуть закусила, но ни он, ни я в накладе не остались. Он, к примеру, выжил и преисполнился уверенности, что силийские женщины – горячие штучки.
Стоило пересечь границу – у Елены было постоянное, подписанное Эриком, приглашение в Вейстер – как зарядил дождь. Ехать верхом в такую погоду, особенно нежной леди да по бездорожью… Елена нежной не была, но и она устала. Так что я очень удивилась, когда, проскакав по пустым (солнце к тому времени уже село) улицам столицы, вымокнув с ног до головы и обрызгавшись грязью, Елена потребовала меня показать ей тот бордель, где должен был работать Глостэр.
– Ты не хочешь отдохнуть? – я смерила её выразительным взглядом – Елена и так дрожала, но глаза её упрямо горели.
– С-с-сэлла!
– Хорошо, хорошо, едем. Но я, в отличие от тебя, жажду оказаться у горячего очага, так что если ты не возражаешь, оставлю твоего потенциального жениха на тебя.
– Д-делай к-к-как хочешь, – пробормотала принцесса, спрятав лицо под капюшоном.
Бордель, как и положено, был на краю города, подальше от богатых кварталов и дворца. И сиял огнями – даже сад, даже несмотря на ливень.
– Ты уверена? – в последний раз спросила я, помогая ей слезть с седла и не поскользнуться на мокром граните дорожки.
Елена отрывисто кивнула и быстро отдала гвардейцам приказ. Капитан попробовал с ней спорить, но принцесса была непреклонна: она хотела остаться совершенно одна. Абсолютно. «Сэлла, убери их отсюда, пожалуйста».
Я и убрала – мы вместе поехали в загородный дом Елены, подарок Эрика. Там нас не ждали, и дом следовало подготовить, а меня охранять… В общем, я навела туман в мысли гвардейцев, а потом ещё и слуг. И, оказавшись, наконец, у горящего очага (правда, в людской, но я не привередливая), переключилась на Елену. Оставлять её в борделе одну? Ну уж нет. К тому же, и мне было интересно посмотреть на этого Глостэра.
Елена волновалась: она впервые была в подобном месте, она не привыкла убеждать шлюх (а именно убеждать ей, я была уверена, и предстояло), она боялась соглядатаев Эрика, боялась, что что-то пойдёт не так, боялась выглядеть смешно, боялась…
Как перед появлением Эрика в школе – тогда она тоже молилась, потому что боялась. Даже стерва – даже эта стерва, которая шипит на брата и крутит хвостом перед влюблённым в неё королём-завоевателем – даже она иногда боится. Я видела, как бледная (настолько, что стал виден серый слой пыли, который дождь смывал подтёками – некрасиво, лицо получилось полосатое), усталая,
