и в груди щемит от предвкушения. В душе она сразу решила, чем займется нынешним вечером, как только сошла с трапа самолета и ступила на турецкую землю. Он, должно быть, соскучился по ней, застоялся в гараже, как норовистый конь в стойле… И вечером их ждет сумасшедшая пьянящая гонка…
Погрузившись в свои мысли, она не сразу услышала, что Алина обращается к ней. И, поймав на себе ее выжидающий взгляд, переспросила:
– Что?
– Я говорю, что недавно обедала с доктором Карлом Густавсоном, – повторила Алина. Официант, получивший от нее заказ, уже спешил в сторону кухни, торопясь обслужить важную клиентку. – Он был проездом в Стамбуле. Спрашивал о тебе.
– Доктор Карл, доктор Карл… – пощелкала пальцами в воздухе София. – Кто это?
– Ну как же? Старый друг твоего покойного отца, психиатр, – пояснила Алина. – Он несколько раз останавливался у нас на вилле в Сен-Тропе. Помнишь, мы еще все подшучивали над этой его привычкой в любую погоду выходить к обеду при полном параде – в пиджаке и галстуке.
– Ах да, тот немец, – сообразила София.
Ей действительно вспомнился высокий сухощавый мужчина в светлом пиджаке и безукоризненно отглаженной рубашке, имеющий обыкновение цепко всматриваться в окружающих, с которым дружил покойный отец, и временами задавать странные вопросы. Где они с ним могли познакомиться, она, правда, понятия не имела. С другой стороны, отец при жизни интересы имел самые разнообразные, и круг общения его потому отличался широтой и разнородностью. Туда вполне мог затесаться и иностранное светило психиатрии.
– Мне всегда казалось, что у него какие-то безумные глаза, – добавила она. – Как будто с дьявольщинкой. Хотя, может, это профдеформация, переобщался с психами бедняга профессор. – Алина в ответ на шутку рассмеялась – словно зазвенел в просторном зале ресторана серебряный колокольчик. – Так и о чем он спрашивал? Что ему от меня надо?
– Да ничего, – пожала плечами Алина. – Просто интересовался, как у тебя дела. Не бросила ли ты свои экстремальные увлечения.
– Не дождетесь, – широко улыбнулась София.
В это время официант принес им чай и заказанные Алиной десерты, и разговор на время прервался.
Когда наконец все запланированные на день дела были окончены, с завода доложились, какие меры приняты для сокращения сроков задержки, Алина, изящно качнув платиновой головкой на прощание, отбыла домой, а над Стамбулом сгустились отливающие багрянцем сумерки, София приступила к осуществлению плана, который, как осознала в ресторане, тайно лелеяла в душе с самого утра. Для начала она наведалась в свою городскую квартиру в районе Нишанташи, где не бывала уже несколько месяцев, с последнего своего приезда в этот город. Но задерживаться надолго в ней не стала. Лишь быстро приняла душ, переоделась и спустилась вниз, на подземную парковку. Туда, где поджидал ее тот самый верный стальной «конь», о котором она столько времени вспоминала.
Разумеется, при ее финансовых
