к занятию этой проблемой он получил от английского спиритуалиста С. Х. Хинтона, автора книг “Четвертое измерение” и “Новая эра мысли”[51]. Однако концепция четвертого измерения у Успенского вполне самостоятельна. Он делает следующий шаг после Хинтона. Он относит психические феномены “к области четвертого измерения”[52]. Он утверждает: “четвертое измерение внутри нас”, – и говорит, что человек – это четырехмерное существо, которое обращено к миру трех измерений “только одной своей стороной[53]”. Успенский исходит из посылки, что в многомерном мире действуют совершенно иные законы, нежели в трехмерном, и что окружающая нас и воспринимаемая нами обыденная жизнь является проявлением более сложной и высокоорганизованной реальности. Эта книга мгновенно принесла Успенскому признание интеллектуальных и художественных кругов, где его стали шутливо называть “Успенский – четвертое измерение”: добавление к имени помогало отличить его от двух других Успенских, известных в то время в России: одного – писателя-натуралиста и второго – историка Византии. “Четвертое измерение! – писал Успенский в 1912 году. – Вот реальность, которую я смутно чувствовал уже давно, но которая всегда ускользала от меня. Теперь я вижу свой путь, вижу, куда он может вести”[54]. Идею четвертого измерения он называет “мостом”, устанавливающим “внутреннюю связь”[55] между старыми и новыми идеями и методами мышления.
Санкт-Петербургский период – это лучшие годы жизни Успенского. Он начался в 1909 году и продолжался до 1917 года. В это время Успенский занимался журналистской работой, читал лекции о мистике и оккультизме, публиковал результаты своих исследований и дневник путешествий. Он продолжал свои путешествия по Востоку, в частности по Индии и Цейлону, а в 1912 году он добирается до восточного побережья Соединенных Штатов. В Нью-Йорке и на Лонг-Айленде Успенский находит героя своего рассказа “Изобретатель”, который, изменив своему дару, огрубляет свою природу до полной неузнаваемости, дав победить в себе “ординарной модели”.
Успенский становится членом Санкт-Петербургского теософского общества и знакомится с литературными и артистическими кругами Северной столицы, где встречает множество мистиков, художников и интеллектуалов. Он становится близким другом А. Л. Волынского, поэта декадентского толка, критика, издателя и переводчика М. Метерлинка. В Tertium Organum[56] Успенский упоминает о своих встречах и беседах с М. В. Лодыжинским, редактором и составителем антологии мистических текстов, озаглавленной “Сверхсознание”[57], которую Успенский щедро цитирует в своих книгах. После переселения в Санкт-Петербург Успенский знакомится и с исследователем В. А. Даниловым, чьи сомнительные теории о восприятии животных он включает в свой Tertium Organum[58].
Успенский продолжает много читать в области философской, богословской, мистической и оккультной литературы. Он приобретает обширное знание теософских
Hinton C. W. The Fourth Dimension, London, 1904; A New Era of Thought, London, 1888.
Ouspensky P. D. A New Model of the Universe. Vintage Books, New York, 1974. P. 84.
Ibid. P. 111.
Ibid. P. 6.
Ibid. P. 8.
Ouspensky P. D. Tertium Organum. Routledge & Kegan Paul, Ltd., London, 1981. P. 242.
Лодыжинский М. В. Сверхсознание. Москва, 1906.
Ouspensky P. D. Tertium Organum. Routledge & Kegan Paul, Ltd., London, 1981. P. 281.
