в ту ночь я считал себя вполне счастливым, с лихвой заплатив Шире по счетам и лишив слетевший с катушек клан главного символа их удачи и везения. Дикий до такой степени промыл «Чёрным волкам» мозги, что они на самом деле уверовали в некую мистическую силу «сердца» и стали на полном серьёзе считать, что этот артефакт – их талисман. Двинулись на всю голову, как и фанатики Монумента. Хотя последние по сравнению с ними – вообще святые: они за идею борются, верны своим идеалам и убивают лишь тех, кто пытается пробраться к их скрытому в недрах Саркофага божеству, а не всех без разбора.
Как только «сердце» оказалось у меня, я дал из лагеря дёру и к утру уже был далеко от логова «Чёрных волков». Ночью вообще-то не принято бродить по Зоне, если не хочешь попасть мутантам на зубок или угодить в аномалии, но выбора не было. Ночная прогулка завершилась без проблем, если не считать пары стычек со «слепышами» и семейством пучеглазок.
Наверное, Тёмный Сталкер решил, что я делаю нужное дело, раз ловушки вообще не встретились мне на пути, а собаки оказались без предводителя. Хватило половины рожка, чтобы их разогнать. Даже убивать никого не пришлось.
С пучеглазками вышла практически та же история, с той лишь разницей, что я на них не извёл вообще ни одного патрона. Мутосвиньи с истерическим визгом бросились врассыпную, когда я, треща сломанными ветками, выбрался из кустов на залитое лунным светом поле. Они обгладывали труп какого-то бедняги и, наверное, со страху приняли меня за крупного мутанта, потому и поспешили скрыться бегством.
Как только солнце поднялось над горизонтом, я увидел вдалеке утопающие в островках зелени крыши домов. Примерно час ушёл на то, чтобы добраться до заброшенной деревни. Ещё минут десять я пролежал в кустах, изо всех сил борясь с навалившейся внезапно дремотой. Я старательно вглядывался в тёмные провалы окон и прислушивался к тоскливым завываниям гуляющего сквозь пробоины в крышах ветра. На моё счастье, полуразрушенные дома никто из людей не облюбовал, а мутняки шастали где-то по своим делам, минуя деревню.
Я выбрал дом с более-менее целой крышей и со стёклами в окнах (мало ли – дождь пойдёт, так хотя бы не промокну), проверил его на отсутствие аномалий и, даже не перекусив, свернулся калачиком в углу в обнимку с автоматом. Перед сном я благоразумно отключил ПДА, чтобы случайно не засветиться на мини-компах преследователей. (В том, что Дикий сразу пустит за мной погоню, я нисколько не сомневался.)
На сон ушло почти шесть часов. После короткого перекуса я спорол с рукава эмблему – чёрный силуэт воющего волка на фоне красного круга, – потому что не хотел себя больше ассоциировать с группировкой мародёров и убийц. Кроме того, это была необходимая предосторожность. Никто не мог гарантировать, что первый встречный сталкер не пристрелит меня как собаку, заметив «чёрную метку» на рукаве.
Ближе к вечеру, когда до научной базы, где работал профессор Шаров, оставались считаные километры, грянул пси-шторм. Он начался неожиданно,
