не решившись открыть всю правду. На самом деле понадобилось четыре года из шести – четыре года бесконечной наивности и веры в то, что человек, который выражает собственное разочарование кулаками, может чудесным образом измениться. Вспоминая себя в те годы – а это ведь было не так давно, – она тяжело вздохнула.
После следующего глотка она сменила тему беседы. В сторону политики. В начале года Америка привела к присяге своего первого афроамериканского президента, и в стране, особенно среди левых, царил оптимизм. Прю даже замечала этот оптимизм среди знакомых радикалов, хотя их энтузиазм шел бок о бок с выжиданием. Ведь независимо от цвета кожи человек, избранный главой государства, был все-таки, прежде всего, политиком.
Джеймс отнюдь не смутился такой переменой темы, и Рейчел спросила, что он думает о Мартине Бишопе.
Он поставил свой бокал и уклончиво покачал головой.
– Трудно что-либо сказать на основании одной-единственной лекции.
Прю была разочарована тем, что он не признался, что знаком с Бишопом. А ей так хотелось знать, что собой представляет Мартин Бишоп, этот подающий надежды политический агитатор, и какой у него интерес к фармацевтической отрасли.
– Он прирожденный оратор, – заметила она.
– Таких много, – сказал Джеймс, – особенно в Америке. Нас растят торговцами – мы сами себя продаем. Таких парней, как Бишоп – и столь же умных, – хоть пруд пруди. И нет никаких оснований думать, что именно он свернет горы.
– У меня сложилось впечатление, что вы с ним знакомы.
– Да нет, что вы, – ответил Салливан, нахмурившись. – Я просто считаю, что парень вроде него… Это просто мошка перед лицом глобальной власти корпораций.
Рейчел сдержала инстинктивный смех, но ее собеседник заметил с трудом подавленную улыбку и пожал плечами. Потом загудел его телефон. Он вытащил его и прочитал сообщение. На его лице появилось разочарование.
– Вот черт! Опаздываю на встречу, – сказал он, слезая с табурета.
– Встреча в отпуске?
– Таких вещей, как отпуск, вообще не существует. – Джеймс помахал своим телефоном. – Только не в этом деле.
– Что ж, жаль.
– Я бы с удовольствием встретился с вами еще, но вечером у меня самолет. Нет даже минуты свободного времени.
– Ну тогда как-нибудь в другой раз.
Мужчина протянул руку, но рукопожатие показалось его новой знакомой немного формальным жестом. Хотя чего она хотела? Дружеского поцелуя?
– Очень приятно было познакомиться с вами, Рейчел Прю. Продолжайте писать. Уверен, у вас все получится, – сказал Салливан.
– Лучше, чем у Мартина Бишопа?
Джеймс усмехнулся.
– В этом я не сомневаюсь.
Позже Рейчел передала куда нужно свои фотографии с лекции и попросила коллег в Вашингтоне дать информацию на Джеймса Салливана, сотрудника швейцарской фармацевтической компании. Она почти не удивилась, когда получила ответ: никакого Джеймса Салливана, который работает на какую-либо международную компанию,
