не вооружиен…
– Вижу. Кто ты такой, и как вы оказались на этом судне? – спросил Брейн, хотя понимал, что его вопросы глуповаты.
– Ия лейтенант Боокс… Ия знайю ваш язык…
– И что же это за язык?
– Древнеперманский. И йя очень рад, что могу практи… практиковываться на нем, потому что… э-э… живых носиителей не встречал. Никогда.
Брейн смотрел и не верил своим глазам. Этот ящер выглядел тем ужаснее, что действительно говорил на понятном языке, и мало того – выговаривал слова все более понятно, то есть адаптировался на ходу.
Когда он прерывался, испытывая трудности, то делал очень человеческий жест когтистой ладонью, подыскивая нужное слово. При этом еще и постукивал по полу хвостом.
– Я лейтенант сопровождения лайнера компании «Дюльхур»…
– То есть ты утверждаешь, что мы сейчас на этом «Дюльхуре»?
– Именно. У меня приказ арестовать вас и со всеми предосторожностями доставить в фионитовой клетке в Бамбоас.
– Зачем?
– Для опытов.
– Для каких еще опытов? – уточнил Брейн.
– Вы первый санютр с реальным телом, который нам попался.
– А какие эти самые санютры попадались прежде?
– Призрачные. Они и сейчас находятся на этом судне и появляются то в одном, то в другом номере – и да, вот в таких же креслах! – лейтенант указал когтистым пальцем на кресло в углу гостиной, из которого выбрался Брейн.
– Вообще-то я нахожусь на борту лайнера компании «Спейсперл». По крайней мере, когда я поднялся на борт этого судна, оно так и называлось. Вот это мой пистолет, на мне мой костюм, а в следующей комнате – мой багаж.
– Я и сам не понимаю, как это произошло, господин…
– Лукас.
– Лукас. Как это красиво звучит, – искренне восхитился ящер и причмокнул раздвоенным языком. – Я изучал древнеперманский именно потому, что мне нравилось его звучание. Меня в университете никто не понимал. А мне просто нравилось.
– Значит, то, что ты со мной разговариваешь, а не пытаешься арестовать совместно со своими солдатами, это только твоя инициатива?
– Да, господин Лукас. Но, боюсь, у меня не так много времени. Один из моих сержантов может сообщить, что я не спешу выполнять приказ, и тогда мне придется действовать.
– Ладно, полчасика у нас есть?
Лейтенант задумался. Должно быть, переводил «полчасика» в свои временные единицы.
– Да, полчасика, но не больше.
– Тогда давай пообщаемся, получше узнаем друг друга.
– Я… это предел моих мечтаний… – кивнул лейтенант и прищелкнул языком.
– Чем вы обычно питаетесь?
– Обычно – тазгольдерами. Это такие синтетические организмы.
– Только синтетическая еда?
– Редко по праздникам удается поесть ноблей.
– «Ноблей»,
