ко мне.
– Ну, телефон в помощь. Знаешь, я что-то начинаю волноваться, находясь рядом с этими девушками. Как ты думаешь, я…
– А вот и Шелдон, – оборвала меня Джен, указывая на блондинку. Ее длинный хвост, походка и высоченные каблуки говорили о том, кто здесь главный. – Что ты там говорила?
– Шикарные туфли, – сказала я, переводя взгляд на свои любимые белые кеды.
– Иди, – подтолкнула меня Джен. – Давай, давай. Действуй.
Я выдохнула, «надела» дружелюбную улыбку и пошла в сторону человека, от которого зависит мое будущее.
– Шелдон Принстон? – спросила я.
Она повернулась, и я подумала о том, что представляла ее совсем другой. На вид ей было не больше тридцати, но Джен говорила, что Шелдон давно преодолела этот возрастной порог.
– Меня зовут Сара Ренделл, – быстро заговорила я. – Моя знакомая Джен Грин договаривалась с вами на счет моих проб.
– Да, кажется, что-то было такое, – сказала блондинка и посмотрела на свои наручные часы. – У меня есть десять минут. Переодевайся и жду тебя в зале.
Мне хватило двух минут, чтобы надеть легинсы и топ. В зале меня все ждали. Девушки полукругом выстроились за спиной Шелдон, сидевшей на стуле. Одна из них стояла возле музыкальной аппаратуры и ждала моей флешки. Когда я встала в центр, Шелдон закинула ногу на ногу. Ее поза так и кричала мне в лицо: «Ну, давай, удиви». Среди этих изучающих взглядов был один, который меня поддерживал. Джен показала мне свои кулачки, и я закрыла глаза.
Меня так учили в Мемфисе, и мне это помогало. Нужно закрыть на несколько секунд глаза и представить пустой зал. Есть только я и музыка. И как только она зазвучала, я мгновенно открыла глаза и тут же стала танцевать. В этот танец я постаралась вложить всю грацию и многогранность своей души. Мне хотелось передать смятение, порыв и послесловие, когда после всплеска чувств приходит умиротворение. Это небольшое кино заключалось в трех минутах. Я танцевала одна в огромном зале, и это меня подстегивало еще больше. Но вот музыка закончилась, и я замерла, стоя на коленях, с опущенной головой. Кстати, вот здесь не помешали бы аплодисменты и восклики о том, что это было прекрасно. Ведь они стали первыми зрителями моей постановки. Я подняла голову и посмотрела на Шелдон, в ее лице ничего не изменилось. Оно оставалось таким же безэмоциональным, как и три минуты назад.
– Спасибо, – сказала она, когда я поднялась с пола. – Мне нужно подумать.
Она встала со стула, а девушки разбрелись по залу, с сожалением посматривая в мою сторону.
– Увидимся перед выступлением, – крикнула Шелдон на весь зал. – И чтобы без опозданий. Это наш шанс. Кто знает, может, после этого мы сможем стать танцевальной труппой Кетти Перри.
Шелдон направилась в сторону выхода, а я продолжала стоять, ошарашенная ее ответом. Просто «спасибо» и ничего большего? Неужели этот
