style="font-size:15px;"> – История имеет свойство регулярно повторяться, – сказал коротко стриженный. – У меня такое ощущение, что мы вернулись в эпоху Дария или Александра Македонского, только с современными технологиями и после того, как они, точнее, любой из них, завоевал мир и установил через железную дисциплину педантичный, иерархический порядок. Кто-то купается в злате, а кто-то тонет в нищете.
– С таким же успехом, – возразил длинноволосый, – можно вспомнить и Цинь Ши хуанди, и Цезаря, и Карла Великого, и Фридриха Барбароссу, и Наполеона, и, наконец, Гитлера, который переплюнул всех открытостью жестокости и насилия, даже монгольских покорителей мира – Чингисхана, Батыя, Тамерлана, о которых, кстати, сложили больше небылиц, чем они того заслуживали. Впрочем, человеческий пласт всегда был многослойным, и все цари, короли и президенты во все времена так жили, всеми догмами и законами обосновывая на это своё право. А все попытки установить справедливый мир равноправия, братства и свободы носили пропагандистский характер, за которым скрывалась очередная перекройка социального или мирового платья. Всё закономерно и характерно сути человеческой.
Приблизившийся помощник сатрапа обосновал право на роскошь:
– Каждый живёт так, как того заслуживает.
– Каждый живёт так, как умеет прислуживать, – с улыбкой поправил мирный проповедник. – Надо лизнуть руку высшего, чтобы потом низший лизнул твою.
Га Хо Са возражать не стал:
– Если не умеешь прислужить, то не сумеешь и заслужить. Закон.
– Вот она, рабская психология, – бросил в раздражении бунтарь дела, плюнув в сторону статуи, за что получил сильный толчок в спину от охранника.
Помощник, ничего не сказав, обогнал заключённых и стал подниматься по мраморным ступеням, инкрустированным золотым орнаментом. Все последовали за ним. Возле огромных входных дверей стояли двое стражей из личного легиона почётного караула «его высочества» – гражданина сатрапа Ай Гэ Ли первого. Над головами легионеров возвышался просторный балкон, поддерживаемый четырьмя колоннами по краям и украшенный по центру лепной скульптурой могучего атланта по пояс, с мощными бицепсами, мускулистой грудью и лицом Ай Гэ Ли очень ранней зрелости. Все трое преступников, при виде шедевра реалистического искусства, не сдержались и кощунственно засмеялись.
Охранники, предупреждённые о прибытии гостей, заблаговременно распахнули в огромных двустворчатых дверях дверцы повседневного курсирования, куда все гуськом и проследовали. Миновав высокий, с колоннами, зеркалами и картинами, холл, Га Хо Са повёл всех длинной галереей в правое крыло дворца. После пяти минут ходьбы, они свернули влево и через десять метров остановились перед дверью белого цвета без всяких обозначений и ручек. Помощник сатрапа достал из брюк электронный ключ, нажал кнопку и дверцы разошлись в стороны.
Первым вошёл он сам,
