мне бегать?
– Прости меня, Шарик, – наконец отдышался поросёнок. – И спасибо тебе, что за меня беспокоишься.
– Ещё чего! У меня своих беспокойств хоть пруд пруди. Вчера пёс Барбос опять на меня напал. А теперь ты со своими беспокойствами…
– Когда о тебе беспокоятся – значит, заботятся.
– Ну, если так…
– Спасибо, Шарик, что обо мне беспокоишься. А то я один, никому не нужен. И не в червячках и корешках дело. А в том, что есть теперь на кого положиться.
– Не надо на меня ложиться, – отодвинулся Шарик. – Ты и без того хорошо лежишь. Травка у тебя под боком мягкая. Куда лучше?
– Спасибо, Шарик, за травку. Ты настоящий друг.
И Шарик обрадовался. Пусть у поросёнка имеются недостатки. У кого их нет? Поэтому Шарик решил не замечать отдельных свинячьих странностей. Если на всё обращать внимание, не с кем будет поделиться самым сокровенным. Например, той же припрятанной косточкой.
РАССУЖДЕНИЯ О ЖИЗНИ
Чтобы дружба была крепче, Шарик поделился с поросёнком обгрызенной коркой хлеба, а потом они отправились на излюбленное место – под навес. Хорошо лежать, укрывшись в тени от палящего солнца. Приятно обдувает лёгкий ветерок. Можно и вздремнуть. Но Шарику не спится, одолевают думы. Зато поросёнок прикрыл глаза и засопел носом. Устал бедолага.
– Как так получилось, что мы поссорились? – спросил Шарик.
– Я об этом не думал. Да и зачем? От лишних дум голова распухнет, – сонно ответил поросёнок.
– Ты, как и я, клятву давал. Клялся дружить.
– Кто их не даёт… – перевернулся на другой бок поросёнок.
– Похоже, ты совсем не страдаешь?
– Страдания для рыданий. Поэтому я ничего в голову не принимаю.
– Толстокожий ты.
– Кожа – не рожа, все перенесёт. А мне жить надо так, как хочу.
Шарик задумался.
«Что такое жизнь?» – думал он. Получается – живёт он, а о жизни ничего не знает. Нет, одному на этот вопрос не ответить. Надо вдвоём подумать.
– Слышь, Хрюнчик, – вновь обратился он к поросёнку.
Но друг не откликался, он уже храпел. Тогда пёс потянулся и дёрнул зубами поросёнка за хвост. Тот брыкнул ногой и попал копытом в челюсть. Шарик взвыл не столько от боли, сколько испугался за зубы. А вдруг поросёнок выбил клыки! Чем он будет грызть кости?
От диких воплей поросёнок вскочил и уставился на Шарика:
– Ты чего?
– Чаво, чаво, – шепелявил Шарик, потому что слышал хруст и представил прореху в зубах. – Клыки ты мне выбил!
– Чем же ты тогда щеришься? Или у вас, собак, как у акул, зубы в три ряда?
Шарик подбежал к луже и как в зеркале увидел, что клыки на месте.
– Фу-у-у, – облегчённо
