не потерпеть?! Столько терпела, пока сюда лезла… ох, как нога болит!.. словно по кости кто-то стальным тросиком елозит… горячим таким, раскалённым даже… Ну, ладно; Кирк говорит, что мало осталось, да и без рюкзака, наверное, легче будет…
Без рюкзака и правда оказалось намного легче. Не то, чтобы нога стала меньше болеть, но теперь рюкзак не задевал за стены колодца и Тсар-Киркс-Тсир смогла повернуться боком, а так ноге было уже легче. За мартышкой, правда, всё равно было не угнаться, Кирк хоть с одним рюкзаком, хоть с двумя – карабкался будь здоров, не угонишься. Не, ну, а чё – природа…
Интересно вот, как он про кракпана в колодце догадался, про игру эту ксионийскую. И откуда он, кстати говоря, вообще о кракпанах знает-то?! Любитель пожрать инопланетных деликатесов, что ли?..
Тсар-Киркс-Тсир показалось, что вокруг стало светлее. Она остановилась и выключила фонарь. Ну, точно, светлее… мгла вокруг сделалась сероватой и откуда-то сверху лился слабый розоватый свет утренней зари. Значит, всё уже, с облегчением подумала девушка. Осталось капельку ещё потерпеть…
Вскоре она уже отчётливо могла различить и стены колодца, и свои перемазанные ржавчиной ладони, и эту проклятую лестницу. Но сил у девушки уже не осталось, ей надо было передохнуть, хоть немного. Она снова остановилась и посмотрела наверх. Буквально в полуметре над головой виднелся край колодца. А в нём уже светлело рассветное небо с медленно растворяющимися в утренней голубизне звёздами.
В отверстии колодца показались голова и плечи Кирка.
– Ты в порядке? – спросил он.
– В порядке, я сейчас… – задыхаясь ответила Тсар-Киркс-Тсир. – Подожди, отдохну немного… нога…
Кирк наклонился ниже и протянул руку. Тсар-Киркс-Тсир почувствовала, что у неё самой руки дрожат так сильно, что она не сможет их сейчас разжать, чтобы ухватиться за Кирка; стоит ей только отпустить лестницу и – всё, кракпан в колодце!.. Но хвататься за Кирка и не потребовалось. Имперская мартышка протянула руку, цапнула её за шиворот и одним сильным рывком выдернула из колодца, словно маленького нашкодившего котёнка, увязшего в радужной глине Линзарийского болота.
– Ты, скотина!.. – только и успела выкрикнуть Тсар-Киркс-Тсир прежде, чем Кирк зажал ей ладонью рот.
– Не ори, – спокойно сказал он. – Услышат.
Сказал, и отвернулся к своему рюкзаку, как ни в чём ни бывало. А её просто отпустил – разжал руки и Тсар-Киркс-Тсир, потеряв равновесие, чуть не грохнулась затылком о камень. Взял вот так, обезьяна вонючая, и отпустил! Помог, называется, наверх выбраться! Дать бы ему ногами в спину, изо всех сил, чтобы он взмахнул руками, покачнулся и – туда, вниз, в обрыв, к своим мартышкам, что там, под горой, лагерем расположились!.. Если бы не надо было маму искать, я б его!..
Тсар-Киркс-Тсир, задыхаясь от ненависти, злобно смотрела на Кирка. Но тому, похоже, на все эти её испепеляющие взгляды было наплевать, он спокойно возился в своём
