шестидесятникам-поэтам не мог примкнуть. Они все были все-таки ближе к эстраде, к артистизму, к публичному общению с залом. У Фазиля этого не было. На пару больших поэтических вечеров его сначала приглашали, но потом перестали – он очень выбивался из ряда. Он с какой-то народной, первозданной прямотой доносил своим сильным голосом (какого, кстати, ни у кого из них тоже не было) самые серьезные мысли. На фоне поэтов-шестидесятников он был чужероден, это всем было ясно, они взаимно разошлись. А вот в музеях – Герцена, Серебряного века – он любил читать. Туда приходила публика, которая понимала, что ее ожидает не эстрадное представление, а серьезный разговор. Он любил и умел читать свои стихи. После его исполнения они отлично запоминались – не с листа, а именно с его «шаляпинского» голоса.
В «Балладе о свободе» есть такие строки: «Свобода сама играла во мне, как юмор и как вино. Я улыбаться учил страну и в первый миг сгоряча даже в Кремле улыбнулся один – и схлопотал строгача». Никто уже не вспомнит, кто там в Кремле пострадал из-за Фазиля Искандера, а вот то, что он научил страну улыбаться, – это осталось с нами, с теми, кто его читал, любил и до сих пор читает и любит.
Стихотворения и баллады
Язык
Не материнским молоком,
Не разумом, не слухом,
Я вызван русским языком
Для встречи с Божьим духом.
Чтоб, выйдя из любых горнил
И не сгорев от жажды,
Я с ним по-русски говорил,
Он захотел однажды.
Ежевика
С урочищем зеленым споря,
Сквозь заросли, сквозь бурелом,
Река выбрасывалась в море,
Рыча, летела напролом.
А над рекою камень дикий,
Но даже камень не был пуст.
В него вцепился ежевики
Расплющенный зеленый куст.
Почти окованный камнями,
Он молча не признал оков,
Своими тонкими корнями
Прожилья камня пропоров.
…Не без опаски, осторожно
Я ветку тонкую загнул
И гроздья ягоды дорожной
Тихонько на ладонь стряхнул.
На солнце ягоды горели,
Голубоватые с боков,
Они лоснились и чернели,
Как лак на панцире жуков.
…Ты человек. Но поживи-ка!
И выживи. И много дней
Живи, как эта ежевика,
Жизнь выжимая из камней!
Дети Черноморья
Эй, барабанщики-банщики! Эй, трубачи-трубочисты!
Сказочники, обманщики, фокусники, артисты,
Старатели, кладоискатели, суровые землепроходцы,
Любители лимонада, сами себе полководцы!
Тычьтесь, пока не поздно, мордою в мякоть арбуза!
Позванивают и побулькивают ваши веселые пуза.
Вам ли товарищ, скажите, вам ли, скажите, кореш
Гадкий
