вспомнил, как жена недавно, даром что леди, носилась по всему Виндзор-холлу с гребнем в руках, отдуваясь и крича: «Иди ко мне! Дай я тебя причешу!» А обомлевшее привидение-лакей улепётывал от неё со всех ног сквозь стены и тупики. Ведьму-полукровку в лице герцогини это не остановило, и уже к вечеру лакей ходил причёсанный. У Фриды с течением беременности появлялись странные фантазии…
Огонь неожиданно схлынул и – Эш еле успел выставить волшебный щит – на него рухнула стена, кажется, бывшего ресторана. А за стеной были сварившиеся омары.
Эш никогда не любил омаров, особенно сварившихся.
– Да не трону я тебя! – вздохнул он, смешно отплясывая посреди омарьевого моря, в которое превратился его путь. Звонко цокали фейрийские копыта. – Успокойся!
Иллюзия не исчезла, наоборот – омары оживились, встали друг на друга, собравшись в одного большого монстра-омара. Тот глянул на Эша и звонко щёлкнул клешнями. С намёком.
– Сейчас разозлюсь, – пообещал Эш и отмахнулся тростью.
Перед ним снова встал огонь, но стоило сделать пару шагов, как он обернулся морским берегом. Среди камней танцевала обнажённая Фрида, и луна красиво отражалась в её глазах, а на губах играла улыбка, обещающая небо в алмазах, и плевать, что сейчас оно затянуто тучами. «Иди ко мне…»
– Уже злюсь, – вздохнул Эш и постучал по гальке тростью.
Пламя дохнуло ему в лицо – десятки огненных лисиц встали на задние лапы и лихо заплясали перед обалдевшим фейри канкан.
Эш открыл рот и забыл закрыть.
– Там-там-там-там! – весело пело пламя.
В такт ему лисицы дружно поднимали лапы. И улыбались так бредово, что Эш не выдержал и захохотал. Одна из лисиц тут же отделилась от общего круга, на задних лапах подошла к фейри. И обернулась Фридой.
– Идём? – очаровательно улыбнулась она, протягивая мужу руку.
Эш осмотрел её, огненную и обнажённую, с ног до головы. Подумал: «Оригинал лучше», – и закричал:
– Держись подальше от моей головы! И не завидуй!
Танцующие лисы и Фрида осыпались искрами, а Эш закрыл глаза и сосредоточился.
– Довольно! – приказал он. – Успокойся.
Голову сдавила боль и чужая магия, в ушах раздался стон, превратившийся в рыдания… И внезапно всё исчезло, кроме пламени.
Усмехнувшись, Эш неторопливо направился в жаркое сердце пламени, пульсирующее и ослепительно-яркое. Там чувствовался живой источник, но Эша, если честно, не сильно волновало, что это. Главное, это надо успокоить, чтобы пламя стихло, а не знакомство с ним заводить.
Напевая нецензурную песенку, подслушанную в Нижнем, фейри поглаживал пламя, а про себя думал, что, может, ну его – пусть император сам тут всё тушит, а ему, Эшу, и так хорошо. Очень даже…
Потом ослепительно-алый цветок-сердце огня развернулся перед ним, раскрыл лепестки. И открыл дракона.
– Р-р-ра! – вопил дракон, запрокинув длинную чешуйчатую шею и поливая всё вокруг пламенем. – А-а-а-а-а!
