бюрократия тоже была выполнена, теперь бабушка и тетя Роза были прописаны в моем доме. Скоро почтальон будет приносить пенсию, так что все нормализуется. Я после покупки примуса и других опасных предметов застраховал дом на кругленькую сумму в Госстрахе. Не забыли мы забрать груз, прибывший товарняком. Там все бабушкины вещевые накопления, включая два сундука. Их тоже доставили на место. Часть вещей ушла в сарай, остальное честно заняло свое место в доме и на стенках. Было много фотографий семьи в рамках. Вешал их, кстати, я.
У семьи Сашкиных, то есть у дяди Ромы Сашкина, заканчивался отпуск, и они уже купили билеты, собираясь завтра отправляться на поезде домой. У нас тоже подходило время, но я решил задержаться еще на сутки, уж больно сестренки были в восторге от моря, да и Толик с Олегом там пропадали целые дни.
В общем, когда все было готово – только баня еще строилась, – мы отправили домой телеграмму о готовности принимать охочих до моря отпускников. А что? До окончания бархатного сезона еще месяц, пусть отдыхают. Место есть.
Вот вчера вечером и прибыла первая партия из семьи Рузевых, то есть дяди Якова, его жены и двух их детей. Старшая, Ланна, была моей сверстницей. Младшая дочка Оля – на год старше моих сестренок. С ними прибыла тетя Маша, дочка тети Розы, с маленьким сыном. Она решила отдохнуть и узнать, как устроилась мама. Жаль, ее муж, Кирилл, работник прокуратуры, не смог приехать – работал. Семейству Рузевых была выделена веранда, нас с Амрамом переселили к пацанам в сад, благо раскладушек теперь хватало (сестренки и другие девчата сразу отбили у нас палатку и спали в основном в ней). Ну, а тетя Маша на время отдыха поселилась в комнату к своей маме.
По сообщению от моей мамы, в течение недели должны прибыть еще отдыхающие. Но это уже будет без нас, к этому времени мы вернемся в Киев.
Если кто-то думает, что я был недоволен тем, что мой дом, можно сказать мое убежище, превратилось в санаторий для родственников, которые тратились только на поездку туда – обратно, на сувениры да на «стол», то он ошибается. Наоборот, я был доволен этой ситуацией. Не надо беспокоиться, что с домом что-то случится, за ним есть, кому присмотреть. Да и родственникам угодил, да еще как угодил! В общем, спасение моей жизни того стоило. Пусть отдыхают. Я не жлоб и могу быть благодарным.
Повернув на соседнюю улицу, я на следующем перекрестке свернул к дому, пробегая по склону вниз, мимо нависающих над узкой, мощенной старой брусчаткой улицей, ветвями фруктовых деревьев и виноградников. Улица была не ровной, а в виде зигзага, поэтому забор с калиткой и воротами открылись передо мной за сто пятьдесят метров. При приближении к дому, до которого оставалось метров сто, я увидел стоявший у калитки новенький «газик». Стоял он задом, являя мне запасное колесо на боку, но и за сто метров я определил, что машина принадлежит милиции. Это было легко: цвет, видневшаяся полоса на борту, да и редкая для них люстра-колпак на крыше никуда не девалась. Я остановился, разглядывая машину и улицу. Однако десяток отдыхающих, что поднимались или, наоборот,
