что в восторг.
Французский поэт Жак Превер замечательно с фотографической точностью начинает своё восприятие женщины с глаз:
Три спички, зажжённые одна за другой.
Первая, чтобы увидеть твои глаза.
Вторая – чтобы увидеть твои губы.
Третья – чтобы увидеть лицо твоё всё целиком.
И чтобы помнить, тебя обнимая потом,
непроглядная темень кругом.
Глаза – это первое, на что обращает внимание мудрый человек. В них всё, что вы хотите узнать, если умеете читать эту сложную книгу. Не случайно иные люди прячут свои глаза от собеседника, если не хотят выдать свои чувства и мысли.
Глаза Алины большие с чёрными зрачками выказывали огромное любопытство ко всему происходящему, готовность понять собеседника с полу слова и придти к нему на помощь в любое мгновение. Они радовались жизни и хотели жить.
Роман не был поэтом, но стихи любил и некоторые знал наизусть. При мыслях о глазах Алины ему вспоминались строки Есенина из «Персидских мотивов»:
И ответил мне меняла кратко:
О любви в словах не говорят.
О любви вздыхают лишь украдкой,
Да глаза как яхонты горят.
Глаза – яхонты. Нельзя сказать, что Роман знал и мог оценить яхонт, но всё равно ему нравилось, как поэт описал глаза. Роману попали как-то в руки стихи неизвестного ему поэта, которые понравились и тем, что говорилось в них о глазах, и в то же время несколько необычной рифмовкой строк. Правда, эти стихи Роман никогда бы не рискнул прочитать Алине по той причине, что уж очень они совпадали с его собственными чувствами, о которых он боялся даже думать, но строки всё же выучил:
Целуя,
хочу я глаза твои видеть,
чтоб в их глубине утонуть, раствориться,
как в ласке бездонной,
тепле необъятном,
как в негу восхода
уйти безвозвратно.
Ревнуя,
хочу я себя ненавидеть
за то, что не тот я, в кого ты влюбиться
могла бы бездумно
любовью распятой,
что в душу бы дула
крестовой расплатой.
Ревность Роман воспринимал своим сознанием как явление отрицательное, присущее себялюбцам. Ревнуют, как он считал, собственники. Ведь, если любишь не себя самого, а того, кому признаёшься в любви или не признаёшься – не в этом дело, то хочешь всей душой, чтобы тому, другому, или другой, было хорошо, а, значит, всё для другого или другой делаешь даже тогда, когда видишь, что без тебя ему или ей лучше.
Но если любишь кого-то, ой как хочется, как мечтается, что бы и тебя любили. И уж тут от ревности так трудно избавиться, хоть плачь.
Глаза у Алины находились глубоко под бровями, прячась постоянно
