за мной и… Путём. Я лишний раз руку боялась поднять! А потом его сразу сняли и в коробку…
– Ты говорила, что в тот самый момент японец вошёл…
– Правильно, говорила! Но я же не говорила, что мне колье обратно надели!
Мы с Бубликом сосредоточенно засопели, размышляя над вариантами.
– Может тебе его сунули в карман? – не самая удачная версия, но, похоже, других у Бублика не было.
– Не было у меня карманов! – рявкнула Лиса и, кажется, рассердилась.
Как не ломали мы головы, но кроме убитого бизнесмена да пробки от шампанского ничего больше не было. Были ещё друзья покойного, но они больше запутывали, чем проясняли дело.
– Вот что, – сказал, наконец, Бублик и долил себе остатки вина, – может Жужу и права. Пока эта пробка не улика. – Я облегченно вздохнула. Однако эффектно выделенное «пока» насторожило. – Поэтому её надо отдать надежному человеку… – не вставая с места, он потянулся, сцапал с полки полиэтиленовый пакет и, упаковав пробку, протянул мне. – Ну, твоему соседу… Что на Петровке служит…
Я много чего от него ждала, но…
– Соседу? Это что, Юрке что ли? Лапкину?
– А у тебя много соседей в МУРе работает?
– Да он пошлёт меня на фиг вместе с вашей пробкой! Будет он всякой чушью заниматься!
– Почему чушью? – неожиданно встряла Лиса. – Он же, как раз, занимается преступлениями, имеющими широкий общественный резонанс… или как там? А Аркадий явно был не последним человеком в большой корпорации…
Так мы препирались ещё минут пятнадцать, однако каждый вероятно в силу усталости и позднего времени бредил всё больше и больше.
– Всё! – наконец заявила я. – На дворе ночь и велосипед нам все равно не изобрести. А мне домой позарез нужно, у меня утром встреча с шефом. Если опоздаю, он меня прибьёт… Поехали, Бублик!
– Подождите, подождите! – всполошилась вдруг Лиса. – Вы что, хотите бросить меня одну? Спятили? Я боюсь!
Она принялась трясти Бубликова за плечо. Тот поглядел на меня кротко аки агнец. И тут до меня дошло, что на мысленные изыскания журналиста ушло никак не меньше бутылки красного и за руль он теперь не сядет. А мы на его машине, значит, в лучшем случае, я довезу его до дома, а сама отправлюсь дальше на перекладных. Всё это здорово смахивало на сговор.
– Ну, уж нет! – взъерепенилась я, возмутившись наглой привычкой манипулировать мной по своему усмотрению. – Я не останусь! Давай, Лиса, ключи от своей машины, ты всё равно как Ленин в Шушенском!
Та слабо посопротивлялась, убеждая, что совесть не позволяет ей отпустить меня одну в столь поздний час. Но когда я пояснила, что после увольнения ей придется взять меня на иждивение, она взглянула на проблему под другим углом.
– Хотя и не очень поздно… И до твоего дома не очень далеко… И дорога хорошая…
Тут в Бублике всё же неожиданно проснулась совесть, и мы с ним активно препирались минут пятнадцать,
