мой парень, и как любой, с кем я разговаривала, черт бы их побрал!
– Я просто спросила.
– Хорошо, я испорченная девчонка с богатыми родителями, которая может себе позволить бесконечно хандрить и жалеть себя, бедненькую, безработную. Я поняла.
Это звучало смешно, потому что точь-в-точь повторяло мысли Джейн. Но после того, как Киран сама это озвучила, Джейн почти перестала злиться.
– Здравствуйте! Не пытайтесь накормить меня дерьмом, я вооружена! – шутливо сказала Джейн, размахивая своим бумажным зонтиком.
– Знаешь, чем мне нравилась твоя тетя? – спросила вдруг Киран. – Она всегда излучала уверенность, будто точно знала, что собирается делать дальше. Рядом с ней это казалось чем-то самим собой разумеющимся – всегда знать верное решение.
Да. Джейн хотела ответить, но правда в словах Киран была столь пронзительной, что встала комом в горле. «Тетушка Магнолия», – про себя произнесла она, задыхаясь.
Киран беспристрастно наблюдала за страданиями Джейн.
– Бросай свою работу и поехали со мной в Ту-Ревьенс, – предложила она. – Погостишь столько, сколько захочешь. Октавиан возражать не станет. Да он, черт возьми, купит тебе все эти прибамбасы для изготовления зонтиков. Сиди и мастери в свое удовольствие. Познакомлю тебя со своим парнем. И братец мой, Рави, тоже там. Поехали! Что тебя здесь держит?
Некоторые богачи бывают на редкость бестактными. Киран ведь даже не заметила, что поставила Джейн в неловкое положение. Какую ценность имели все ее проклятые старания хоть как-то свести концы с концами, если почти чужой человек своим брошенным вскользь приглашением мог обеспечить ей куда более приятное существование, чем она сама?
Но отказываться было нельзя. Из-за тетушки Магнолии. Джейн пообещала.
– Дженни, родная, – сказала тетушка Магнолия как-то раз, когда Джейн проснулась в немыслимую рань и пошла на кухню, где и обнаружила сидящую за столом тетю, – ты не спишь?
– Это ты не спишь, – ответила девушка, поскольку у них в семье бессонницей страдала именно Джейн.
Она пристроилась на край тетушкиной табуретки, положила голову ей на плечо и прикрыла глаза, как будто все еще спала. Тетя Магнолия была такой же высокой, как Джейн, поэтому класть голову ей на плечо было удобно. Тетушка сунула Джейн свою чашку с чаем и положила ладони девушки на горячий фарфор, чтобы та согрелась.
– Помнишь свою прежнюю репетиторшу по литмастерству? – спросила она.
– Киран Трэш? Конечно, – ответила Джейн, шумно отхлебнув.
– Она когда-нибудь говорила о своем доме? – спросила тетя.
– О том, с французским названием? На острове ее отца?
– Ту-Ревьенс, – сказала тетушка Магнолия. Джейн немного знала французский и понимала, что это означает: «Ты возвращаешься».
– Точно, дорогая. Я хочу, чтобы ты мне кое-что пообещала.
– Ладно.
– Если кто-нибудь когда-нибудь пригласит тебя в Ту-Ревьенс, ты поедешь.
– Хорошо.
