– странный выбор для кражи, – говорит Колин. – Скульптура немаленькая. Ее так просто не унесешь.
– Как хоть выглядит эта рыба? – спрашивает Джейн. – Я узнаю ее, если увижу?
– Плоский продолговатый кусок мрамора.
– Звучит довольно абстрактно, – замечает девушка. – Красивая?
– Немного не в моем вкусе. Но, несомненно, ценная.
– А без пьедестала рыба будет что-то стоить?
– Что-то, конечно, будет. Но пьедесталы Бранкузи являются неотъемлемой частью его работ. Тот пьедестал был создан специально для рыбы. Они неотделимы. Крайне нелепо выставлять их по отдельности.
– Выходит, это до ужаса глупая кража.
– Еще какая, – соглашается Колин. – Я бы даже сказал, это ближе к вандализму. Как тебе нравится этот безумный китч? – спрашивает он, легонько пиная голову Капитана Полярные Штаны. – Дядя Бакли обожает эту штуку.
– Правда? – Джейн не прочь узнать побольше о знаменитом избалованном дяде Бакли. – Я сразу представляю себе человека… искушенного.
– У него тоже эклектичные вкусы. Вообще-то… Все-все, не важно. – Он снова делает извиняющийся жест. – Я ведь обещал тебе – ни слова о зонтиках.
Он дразнит Джейн, и это работает. Теперь она сгорает от любопытства, гадая, что же он хотел рассказать о дяде Бакли и как это связано с зонтиками.
– Если речь не о моих зонтах, то я не возражаю.
– Ну, – ухмыляется Колин, – я только хотел сказать, что дядя Бакли их коллекционирует. Почти к каждому наряду у него есть отдельный зонт.
– Правда?
– О да. В горошек, в полосочку, с цветочными принтами. Ему хочется, чтобы зонтики делали необычными – в виде лягушачьей головы, например, или в форме машины «фольксваген-жук».
– Да ладно!
– Ага. Он – именно тот человек, который однажды может помочь тебе. Если ты когда-нибудь решишь, что готова показать кому-нибудь свои зонтики. Но стоп, кажется, я опять перешел черту.
– Что значит помочь мне? – спрашивает Джейн, не в силах остановиться. Она ведь как раз делает необычные зонтики! Чего стоит один ее зонтик в виде яйца! Это одно из ее лучших творений и один из немногих зонтов, который она, пожалуй, готова кому-то показать.
– Он находит покупателей на произведения искусства, – объясняет Колин. – Я помню, ты не считаешь свои зонтики искусством. Но если ты продолжишь работать в этом направлении, возможно, когда-нибудь они им станут, и партнерство с дядей Бакли – то, что может буквально взорвать жизнь художника. Конечно, в хорошем смысле.
Джейн снова замирает. Тетя Магнолия, поэтому ты хотела, чтобы я сюда приехала? Чтобы кто-то увидел мои зонтики и взорвал мою жизнь в хорошем смысле?
Колин неловко мнется возле Джейн, делая вид, что рассматривает картины, пока она ведет свой внутренний монолог.
– Все хорошо? – наконец спрашивает он.
– Если я покажу тебе свои зонтики, – говорит она. – Если я их тебе покажу, ты учтешь, что я всего лишь новичок?
