находилось в подвале. Все здесь было заставлено металлическими столами как из морга, на которых стояло оборудование: колбы, реторты, перегонные кубы и прочее подобное малопонятное химическое оборудование. Кое-где на стенах висели большие чертежи и непонятные формулы, причем все указывало на то, что они очень старые, если не сказать, средневековые. Профессор, все такой же, лысоватый, в очках в старой оправе, с весьма заметным животиком, обтянутым грязным медицинским халатом, шагнул навстречу магу из-за одного из столов.
– Это ваша лаборатория? – чуть потрясенно спросила об очевидном Ева. – Вы химик?
– Я алхимик, – уточнил Эдуард Федорович, явно довольный замешательством мага.
– Вы профессор алхимии? – Ева все еще не могла прийти в себя. Такая специальность совсем не вязалась с видом этого смертного.
– Я профессор истории магии в Магической академии, – вновь покладисто объяснил хозяин этого полусредневекового безумия. – А алхимия – это мой любимый подраздел. И моя слабость.
Тут профессор позволил себе улыбнуться, немного хитро.
Ева помнила курс алхимии в Академии и не любила его всей душой. Ну, не давался девушке этот предмет, при том, что в целом история ее очень даже привлекала, да и сегодня являлась частью профессии Евы. В студенческие годы девушка пообещала себе, что убьется, но все же победит алхимию. И на экзамене ей даже удалось получить грамм золота из какой-то вязкой сероватой массы, когда-то являвшейся сплавом иных металлов. Потом Ева заключила свой «приз» в крохотную круглую ампулу, выкачала оттуда весь воздух, оставив золото висеть в вакууме. Маг оплела капсулу парой заклятий собственного изобретения, и в результате получился отличный магический компас. Стоило послать кусочку золота мыслеобраз искомого предмета или существа, и так долго и трудно добываемый грамм начинал стучаться в стекло, указывая направление. Примерно так же действовали ведьмовские клубочки, хорошо известные широкой публике по русским народным сказкам.
– Так. – Ева собралась с мыслями, прогнала прочь студенческие воспоминания. – Никола, значит, проходит специализацию именно на вашей кафедре?
– Да, – охотно и даже радостно принялся отвечать профессор. В знакомой обстановке он выглядел более решительным и казался живее, чем при первой их встрече. – Но, к моему великому сожалению, он не любит алхимию. Сына интересуют артефакты. Как и вас. Он сейчас дописывает диплом по скифско-сарматскому наследию. И кстати, он выяснил, что один из сохранившихся до наших дней артефактов хранится именно в вашей коллекции.
Возможно, профессор хотел как-то магу польстить, но у Евы все эти разговоры вызвали совершенно иные чувства и мысли. Может, Никола сошел с ума из-за насильственной инициации и прилетал к девушке за этим самым артефактом? Конечно, это чушь. Но, по крайней мере, становится понятно, что этот мальчишка о Еве знал, хотя цель его странного визита от этого яснее не становится.
– Я рада успехам вашего
