мучительно подбирает слова.
Или не знает, с чего начать:
– Олег Ильич! Моя дочь сошла с ума.
– Ну, уж и сошла! В её возрасте вполне естественно, что она загуляла с этим пареньком. Паренёк, правда, какой-то…
– Нет! Я не об этом. Она заявила мне сегодня, что мой муж (её отец!) подлец!
– Ух, ты! Круто! И у неё появились основания? Раньше, как я догадываюсь, она к нему относилась иначе?
– Она сказала, что появились. И очень веские. Но обсуждать со мной пока ничего не хочет, мол, нужно сначала всё понять самой.
– Ну, допустим, это объясняет как-то её взвинченность. Но в чём причина исчезновения? Она же не ребёнок! Есть работа. Есть мать, которая переживает. Есть какая-то другая взрослая ответственность! Наконец, можно сказать всё, что думаешь, отцу прямо в лицо, выяснить отношения. И зачем свою жизнь ломать?!
Лидия Васильевна кивнула, соглашаясь со мной. Во взгляде вновь отразилась непереносимая обида. Но было и ещё что-то такое, чего я пока не понял.
– Скажите, Олег..! Можно я Вас так буду называть? Меня, кстати – можно Лидой.
Я воодушевлённо кивнул.
– Скажите, Олег! Вы успели поговорить с этим её парнем?
– Немного.
– И как он Вам? Я же его видела только мельком.
Я задумался:
– Не знаю. Не знаю, что и сказать… Он, пожалуй, не старше её. Если, не младше. Симпатичный. Неглупый. В нём есть какая-то внутренняя пружина. Только он очень резок со старшими. Да и выглядит он не так, как молодёжь из Вашего круга. Он, скорее, напомнил мне этакого черноморского аборигена: обожжённого солнцем и ветром, диковатого и агрессивного. Но он не кажется опасным или порочным. В нём будто есть какой-то ущерб, какая-то трещинка. Хотя, угрозу он мне всё же высказал: типа, «не суйте нос, прищемить можете». Глупо, конечно… Зовут Артёмом. Фамилия у него ещё такая… Птичья какая-то… Синицын?.. Синицкий?.. Да, Синицкий. Так он представился.
При звуке этой фамилии Лидия вскинула на меня внимательные глаза.
– Синицкий? Что-то такое… было связано с этой фамилией… Я уже где-то её слышала… Нет. Это, если и было, то, мне кажется, слишком давно. Это не могло бы иметь к нему отношение… Он же мальчик ещё.
Её блестящий взгляд словно провалился в прошлое и рассеянно блуждал там. Нет. Не вспомнила. Но беспокойство осталось. И она спросила:
– Почему же это вызывает у меня тревогу?!
Я не знал, что ответить, и решил продолжить анализ своих впечатлений.
– А вот ещё, мне показалось, что они с Ритой знакомы совсем недолго. И это знакомство, скорее, по делу. Как-то не похоже на увлечение, на влюблённость. Только вот, дело это… оно не ясное какое-то. Почему-то меня насторожил его тон. Он, похоже, именно об этом деле говорил, когда пытался меня пугать.
– Может, это дурное знакомство? Какая-нибудь нехорошая кампания? Наркоманы?
– Не знаю.
