не зареветь…» – пронеслось у меня в голове.
Метров через сто меня нагнали и велели садиться в машину, я отказалась, но голос ещё более повелительным тоном повторил приказ. В этот момент не было человека, ненавидимого мной больше, чем Седой. Я подняла булыжник с дороги и запустила им в окно автомобиля, стекло на передней двери спасло водителя от удара, но треснуло само. Седой выскочил из машины, схватил меня за волосы и затолкал на заднее сидение. Я пыталась вырваться и кричала, но слабость и ломота в теле не позволили мне добиться своего.
Мимо маминого дома мы проехали, даже не притормозив, и что бы я ни сказала, в ответ мне было только одно слово: «Молчать!». Отупение снова заволокло туманом мою голову, дороги я не запомнила совсем.
Оказавшись дома, я первым делом выпила сразу две жаропонижающие таблетки, впихнула в себя несколько ложек плова, приготовленного наспех и не очень вкусно. Только не думать об этом, не думать…
«Сегодня мне сказали, что я – ничто, и меня ни во что не ставят» – отзывалось болью в груди у меня. Теперь всё вокруг напоминало мне о словах Седого. Меня разбивала дрожь и истерика, я легла прямо на полу и перестала сдерживать себя. В очень неудобной скрюченной позе я встретила утро воскресенья, плечо чесалось от отпечатавшегося на нём следа от плинтуса. Живот потягивало, стоять на ногах было неловко, хотелось снова согнуться и лечь.
Я подумала, что это самое дно, что хуже уже не может быть. Теперь пора было достать себя из ямы, начать шевелиться. У меня была неделя на то, чтобы привести себя в порядок и сделать вид, что всё хорошо. Я позвонила девочкам из группы, спросила, что задано, пошла в библиотеку – готовиться, прикупив по дороге медицинских масок. Ясно было, что болезнь ещё не отступила, но валяться в постели и душить себя негативными мыслями – ещё хуже.
«И раз жизнь перекидывает меня из ада в рай и обратно, то логично предположить, что сейчас я стремлюсь вновь обрести счастье» – размышляла я.
В воскресенье библиотека работала до 18 часов, я успела сделать далеко не всё запланированное. Хотя бы отвлеклась, читала учебники с удовольствием.
Больше всего меня грела мысль, что встреча с Диланом стала ещё на один день ближе, я уговаривала себя потерпеть, ведь скоро, очень скоро…
Решив больше не пропускать учёбу, я вкладывала в неё остатки сил, а вечером приходила домой, пила таблетки и надеялась, что болезнь, наконец, отступит. К среде стало ясно, что предпринимаемые мной меры не действуют, а состояние становится опасным для здоровья моего ребёнка.
Как-то раз после пар мы с Людой и Анкой сидели в столовой, они заваливали меня советами, как вылечиться, принесли мне банку мёда, подшучивая, что у Волчонка скоро будет маленький Волчонок. Девочки заметили, что я уже не выгляжу, как подросток, а стала более женственной, отрастила грудь. Да, это, пожалуй, и в самом деле начало бросаться в глаза.
За последнюю неделю черты моего лица заметно
