Так исчезали с лица земли целые племена. Они верят, что покровительствующие им духи останутся жить в лесу и будут слишком далеко, чтобы оказывать защиту. Возможно, они подхватили новые вирусы или же просто впали в уныние и не смогли приспособиться к земледелию. Немногие оставшиеся хотят, чтобы им позволили вернуться, и Билл ведет переговоры от лица пятнадцати членов одного из таких племен.
Я возвращаюсь в Тхакхэк и следую по Меконгу на юг страны, пока река не начинает разветвляться на тысячу притоков, порогов и водопадов в местечке под названием Си-Фан-Дон (Четыре тысячи островов). Я останавливаюсь в тихой деревне на острове Дон-Кхон, где нет электричества, за исключением того, что вырабатывает генератор за несколько произвольных часов между 6 и 10 часами вечера. Вентилятор над москитной сеткой в комнате неподвижно висит всю душную ночь, его три лопасти словно парализовало. Даже гекконы, флегматичные и раскормленные летающим источником белка, кажется, изнемогают от жары и вяло перекликиваются.
Однако все это изменится, как уверяет меня мой воодушевленный хозяин, господин Пан. Скоро соорудят новую плотину, в деревню придет электричество – и он наконец сможет забыть о своем генераторе, ведь цены на топливо стремительно растут. «И у нас на острове будет интернет благодаря получаемому от плотины электричеству», – добавляет он.
Здесь, как и повсюду в Лаосе, река – средоточие жизни. Я проезжаю мимо играющих в воде детей, плавающих и вылавливающих сетью мелкую рыбешку, мимо мужчины, купающегося чуть поодаль от моющей посуду женщины. Далее, за поворотом реки, гогочут домашние утки. Я миную плавучий огород, а затем, свернув на извилистую тропинку, спускаюсь к пляжу Долфин-Бич, получившему свое название благодаря тому, что там часто можно увидеть редких иравадийских дельфинов. На пляже я вступаю в разговор с местными рыбаками и в итоге получаю приглашение присоединиться к ним во время одного из шести ежедневных выходов за уловом.
Период дождей еще только начался – это значит, что оптимальной ловушкой будет замысловатое решетчатое приспособление из бамбуковых тростей, которое захватывает рыбу, пригоняемую стремнинами. Это одно из десяти насчитанных мной специальных рыболовных устройств, которые я нахожу на пляже, каждое из них предназначено для различных условий ловли, сезона и даже времени дня. Я сажусь в лодку и плыву несколько метров до ловушки, на создание которой рыбаки потратили три месяца. Мы набираем рыбу для рашпера на берегу и на обед. Это своего рода полукооператив – несколько рыбаков, которые сооружают и ставят ловушки, обеспечивают уловом свои семьи. Лишь немногим удается выловить достаточно рыбы для продажи, но для пропитания им хватает с лихвой. Я спрашиваю у одного из них, что он думает о плане правительства разрешить малайзийской энергетической компании возвести плотину в Дон-Сахонге, через канал Ху-Сахонг, который считается главным пунктом на пути миграции рыб в регионе, поскольку
