Командир назначает группу сопровождения гроба. Сопровождающие получают таким образом дополнительный отпуск – имеют возможность, выполнив скорбную миссию, на пару-тройку дней заскочить домой, ибо для них жизнь продолжается. Где-то командир экипажа «чёрного тюльпана» получает предписание лететь в Шинданд… А где-то далеко родители, близкие, девушка или жена того солдата, даже имя которого не сохранилось в дневнике, ещё ничего не знают, и заглядывая с замиранием сердца в почтовый ящик, облегченно вздыхают: всё в порядке! Между тем того, за кого они так переживают, уже готовят к отправке… Страшно сказать: всё это происходит параллельно, и пока не пересекается. Для близких беда ещё не пришла. И раненый – «трёхсотый» на бездушном языке условных сигналов – корчится от боли, в машине или вертолёте. Он не безликий «трёхсотый», он живой конкретный человек, которого терзает боль! А где-то уже деловито готовят операционный стол, койку в послеоперационной палате. Медсёстры раскладывают хирургические инструменты, сплетничая по поводу очередного увлечения подруги. Хирург торопливо глотает обед, потому что неведомо, сколько продлится операция – для него это тяжёлые, но будни… А в дневнике сохранилось только: один убитый и один раненый. И жизнь продолжалась, будто ничего и не произошло).
Сорбозы пошли на прочёску кишлака. Мы стоим в блоке. Когда пошли «зелёные», из кишлака потянулись мирные жители – верная примета, что там есть душманы. Но пока тихо. Пару раз раздавались по несколько выстрелов, да на окраине кишлака прогремел взрыв. И тут же всё стихло.
Тут намного теплее. Всё же спустились в долину Герируда и холодный ветер сюда не задувает.
Со вчерашними малишами, как объяснил вчера вечером Габитов, всё обстоит не так уж серьёзно, как я думал вчера. Они в общем-то за народную власть, но предпочитают явно ни на одну сторону не становиться. Ясно одно: душманы теперь через их кишлак не пройдут и продуктов тут не получат. Уже кое-что. (Дополнение. Как я уже писал чуть выше, Габитов и я ошибались: результат переговоров оказался значимее, чем мы тогда решили).
Во время одной из боевых операций капитан Стародымов (слева) с боевыми товарищами уничтожили нескольких моджахедов, а вот в плен смогли взять только чёрного горного козла. В центре – Анатолий Дячук – легендарный фельдшер батальона, – сколько он солдат от смерти спас – не счесть!
Достаточно неожиданно снялись и переехали на новое место. После того, как я сделал предыдущие записи, произошло несколько подрывов, в т. ч. на фугасах. Один из них, самый мощный, отбросил БТР на 10 метров в сторону. Всех посбрасывало, тяжело ранены офицер и солдат. Сегодня же на минах подорвались советники, в т. ч. генерал. Здорово пострадали сорбозы.
У всех растёт озлобление – ведь не сделали ни одного выстрела, а уже столько потерь!
Два слова о дороге. При выезде из Герата она отходит от той, что идёт на север в Туругунди,
