не было, я один. А общаться как-то надо. Пришлось, от скуки. Я так понимаю, что вам не подхожу?
– Почему вы так решили?
– Ну, биография. Отсидки здесь и там. И вообще…
А что биография? Очень приличная биография: офицер, десантник, повоевал, пострелял, немного поторговал патронами и гранатами, был ранен, демобилизовался, на работу устроиться не смог, по налаженным каналам стал толкать вооружение, в том числе в сопредельные страны, попался, сел, вначале у них, потом у нас. В общей сложности оттянул шесть с половиной лет. Да еще по такой статье. В нашей стране тюрьма – лучшая рекомендация. Как у них там Оксфорд.
– Можно узнать о вашем здоровье?
Чуть дернулся.
– Не жалуюсь.
Ну а кто будет жаловаться, устраиваясь на работу? Хотя про здоровье врет – цвет лица с желтизной, глаза… Что-то с печенью. Хочется надеяться, что что-то серьезное. С чем долго не живут. И не надо. Хотя держится бодрячком и вполне еще может «сдавать кровь».
– Ну, хорошо. Я подумаю о вашей кандидатуре, наведу справки и, возможно, свяжусь с вами в самое ближайшее время.
– То есть мы увидимся?
– Нет, мы не увидимся. Я вас – увижу. Как вижу сейчас. А вы меня – вряд ли. Я не Марлон Брандо, чтобы торговать своей физиономией. Или вы обязательно хотите меня увидеть?
– Нет, нет. Мне вполне достаточно вас слышать.
– Ну вот, а я с удовольствием посмотрел на вас. Это, конечно, не живое общение, но довольно информативное. Тем более у вас очень хорошая веб-камера.
– Да, меня предупредили, я купил.
– Очень правильно сделали. Я увидел вас и услышал. И приму решение. Спасибо…
Собеседование было закончено. Экран погас.
Интересный кандидат. Интересней предыдущих. Теперь надо послать, кого-нибудь, лучше из бывших следователей, к Лёхе Иркутскому. Пусть найдут его и перетрут за Калаша – где сидел, как сидел, с кем дружбу водил, в чем был замечен? Зона как микроскоп – через нее всяк как на стеклышке виден. Насквозь! Заодно узнаем, подпишется ли он под него…
Лёху Иркутского нашли. Пригласили. И поговорили.
– Ты чё, начальник, я не при делах.
– Так и я тоже.
– Ушел начальник?
– Ушли. Так что я теперь пенсионер, который про былое за рюмкой вспоминает. Вот с тобой теперь разговоры разговариваю.
– Ну, тогда говори. Зачем нашел?
– Попросили. Люди хорошие. Я не отказал. Ты ведь на Новосибирской зоне чалился?
– Ну?
– Калаша знаешь?
– Слыхал про такого.
– Вы же вместе тянули!
– Ну, допустим. Там много кого было, всех не упомнишь.
– Расскажешь про него, как он там на зоне?
– А чего это я буду рассказывать? Пусть он сам про себя рассказывает. Я, начальник, ничего не помню, я башкой о ступеньку ударился, и всё забыл. У меня справка есть.
– Я же без протокола. И не за так, не за здорово живешь.
– А за сколько?
– Вот за столько.
«Столько»
