слиться с ним, стать единым существом. Одно дыхание на двоих. Уютный кокон, отбрасывающий все сомнения и проблемы прочь. Вечная тяга к другому, что появилась еще до сотворения мира. И больше ничего не нужно…
– Люблю тебя, Саяна, – выдохнул он, оторвавшись от моих губ. – Родная! – закрыв глаза, я положила голову на его плечо. Боль в груди заставила застонать. Положив ладонь над сердцем, я инстинктивно сжала ее в кулак, пытаясь обхватить этот злосчастный клинок и вырвать его. Но рука встретила лишь воздух. От разочарования с губ сорвался шепот, в котором цензурными были лишь предлоги. – Прости, родная моя. – тихо прошептал санклит, внеся меня в квартиру и поставив на ноги. В его глазах было столько боли и вины, что я зажмурилась.
– Мне нужно в душ.
– Конечно. – Горан осторожно помог мне снять пальто.
– А тебе – крепкий кофе. Много.
– Как скажешь, родная. – дрожащие ноги пересчитали ступеньки, и мне удалось дойти до спальни. В ванной я сняла всю одежду и долго стояла перед зеркалом, не сводя глаз с груди. Боль ушла, но парализующий страх перед ней вгонял в депрессию не хуже, чем она сама. Пришлось сжать зубы, чтобы не разрыдаться от жгучей жалости к себе любимой. Под струями теплой воды стало легче. В гостиную я спустилась уже успокоившись. На диване лежало новое пальто – в точности такое же, как утопленное в луже. Рядом стояли сапоги.
– Дед Мороз забегал? – попробовала пошутить я.
– Прости меня, пожалуйста. – тихо прошептал трезвеющий Драган. – Я был в ужасе, когда представил, что твои чувства к Охотнику будут крепнуть после каждого раза, когда ты… – он нервно тряхнул головой. – В таком состоянии у меня отказывает мозг, напрочь. Прости, Саяна, умоляю!
– Хорошо.
– Серьезно? – он озадаченно нахмурился.
– Ты не рад? Могу не прощать – так лучше?
– Нет, но…
– Давай переоденемся и полетим таки в шале.
– Все, что захочешь, родная!
– Хотеть не вредно. – пробормотала я. – Надо еще утрясти все свои желания с высшими силами.
Глава 3
Зеркало Дракулы
Свойство зеркальце имело:
Говорить оно умело.
…«Свет мой, зеркальце! скажи,
Да всю правду доложи…»
– И это у вас называется небольшой домик в горах? – пробормотала я, выйдя из машины и увидев большой двухэтажный шале на горном выступе. – А вы не ошалели малость, господа?
– Ты невозможная женщина! – Драган расхохотался. – Я с тобой шалею – от любви!
Прозрачно-голубая небесная высь слепила глаза. Гулкая тишина ощутимым напряжением разливалась между горных пиков, словно готовилась к чему-то важному. Снежная алмазная крошка, пухом укутавшая склоны, переливалась под солнцем. Мороз шаловливо целовал щеки и наполнял глаза слезами. Молча пройдя
