этой страны. Скорее я рассматривал те перемены, которые оказали влияние на всю западную жизнь, и использовал английские факты и цифры там, где они иллюстрируют практические аспекты изменения, или для того, чтобы передать масштабы. Это показалось мне более удачным вариантом, чем полностью отбросить сферу, в которой я компетентен, ради исправления географического дисбаланса.
Возможно, вы не согласитесь с моим выбором века, в котором произошли наибольшие изменения. Возможно, вы по-прежнему сохраните твердую уверенность в том, что никакая война, голод, чума и социальная революция прошлого не сравнятся с тем, что вы теперь можете пользоваться мобильным телефоном и покупать продукты через Интернет. Неважно. Цель этой книги – вызвать дискуссию о том, кто мы такие и что сделали за тысячу лет, а также о том, что можем сделать, а что находится за пределами наших возможностей, и оценить, что невероятный опыт последних десяти веков значит для человечества. Если еще хотя бы несколько человек станут обсуждать подобные вопросы и, соответственно, в долгосрочной перспективе поймут кое-что о человеческой природе и смогут применить эти знания в будущем, значит, книга достигла своей цели.
1001–1100
Одиннадцатый век
Я пишу эти слова на верхнем этаже трехэтажного дома в маленьком городке под названием Мортонхэмпстед – или Мортон, как его называет большинство местных жителей, – который находится на восточном краю Дартмура в Девоне, на юго-западе Англии. Точно так же – Мортон («город на болоте») – он назывался и в XI в. Однако единственное, что в нем не изменилось за этот период – это название и, пожалуй, гранитные породы, на которых он построен. Тысячу лет назад здесь не было никаких трехэтажных домов. И даже двухэтажных. Около десятка семей, обитавших в этих местах, жили в маленьких прямоугольных хижинах из камня и земли. Единственная комната отапливалась центральным очагом, дым из которого поднимался к почерневшим стропилам. Дома располагались у подножия холмов, чтобы спрятаться от непогоды, приходящей с болот, а крыши сооружали из папоротника или соломы. Жителям Мортона приходилось туго: питались они в основном овощами, сыром и стойкими злаками, которые росли на кислой почве, – рожью, овсом и горохом. Никто не умел ни читать, ни писать; здесь не было ни священников, ни приходской церкви. В доме королевского бейлифа, возможно, стояла грубо высеченная гранитная купель, а у креста на дороге бродячие проповедники пересказывали истории из Нового Завета, но на этом все. В Девоне в то время существовало около двадцати религиозных общин, но двумя ближайшими были скромный собор епископа в Кредитоне, в 13 милях к северу, и маленький монастырь в Эксетере, в 13 милях к востоку. Оба они представляли собой всего лишь небольшие часовни, где жили несколько священников. Визит священнослужителя в Мортон был большой редкостью. Такой же редкостью
