что предстала перед ними, заставила Дарью содрогнуться. Обмякшую, окровавленную Раду прижимало к стене четырехрукое крылатое создание. Отдаленно напоминавшее человека, оно было похоже на больной бред постояльца сумасшедшего дома.
– О, подкрепление прибыло! – увидев их, осклабился монстр. – Чуточку подождите. Закончу с вашей подружкой и сразу к вам.
Отбросив Любимову, словно использованную тряпку, он развернулся всем корпусом и приглашающее поманил когтистым пальцем.
Внезапно накатила ярость. Дикая, безудержная, жуткая. Завизжав, Дарья бросилась на обидчика. Но почти сразу хлесткий удар правыми лапами отнес ее к стене. Потеря ориентации прошла быстро, но голова продолжала кружиться, ныли левое плечо и бок, разболелось поврежденное в юности колено. Опираясь на стену, Первоцвет с трудом поднялась на ноги и осмотрелась.
Оказалось, что пока она валялась в беспамятстве, Александр отвлекал тварь на себя. Та, особо не напрягаясь, теснила его к окну, осыпая градом тычков. Всклокоченные волосы жениха висели сосульками, рваная рубаха валялась неподалеку, кровь лила из носа и разбитой губы, кровоточило изодранное когтями предплечье.
Чудовище же играло с ним, как со щенком.
– Надоел! – резкий удар в солнечное сплетение заставил его скорчиться на полу. Вновь удар в живот, бок, Вольный свернулся, прикрывая руками голову.
Хромая, Дарья доковыляла до монстра и всем своим невеликим весом обрушилась сверху. Вцепилась в темные волосы и потянула назад и вниз. Тварь зашипела и, вырываясь, стала бить крыльями по лицу, вот только Первоцвет не разжимала рук, наоборот, намотала пряди на ладони.
Продолжая пятиться назад, чудище запнулось о скрюченного Александра, и с воплем упало, ударяясь затылком о пол. В отупении Дарья лупила морду кулаками, отбивая костяшки пальцев. Вскочила, принялась яростно пинать уже не сопротивляющееся тело.
– Получай! Тварь! Мерзость!
Непонятный жар бушевал в крови, силясь вырваться и спалить обидчика, и она, не ощущая боли, колошматила монстра. Большего всего на свете желая выколотить из него подобие жизни.
– Все, Даша, перестань, оно не шевелится, – голос Вольного с трудом пробивался сквозь пелену безумия. – Хватит! Успокойся! Перестань!
Жених насильно оттащил ее от существа.
Размазывая кровь по лицу, Дарья хаотично ощупывала Александра, чувствуя, как по щекам сами собой потекли слезы. Вольный болезненно морщился, но терпеливо позволял себя обследовать.
Внутрь ворвался Горислав, следом Петр, придерживающий бледную Марьяну. Увидев подопечных, Фамильный закричал:
– Взломали! Вы успели? Она живая?
– Не знаю, – ответил Александр.
– Сейчас узнаем, – проговорил Петр.
Тем временем, Марьяна оторвала Дарью от жениха и всмотрелась в ее зареванное лицо.
– Всё, всё, вы молодцы! – погладила она по волосам, пытаясь успокоить.
Куда там, рыдания лишь усилились,
