Название:
Автор:
Жанр:
Серия:
Издательство:
пяти лет назад Машка снова приехала. Плачет, рассказывает, что жила, с каким-то мужиком, было все: и деньги, и вещи, вот только одна проблема, бил он ее жестоко. Лупасил, на чем свет стоит. На самом деле показала свое тело, все синее от побоев. Хорошо, приняла, поняла, устроила ее работать тоже сторожем, а что, мест у нас вакантных-то особо нет, каждый за работу держится. В поселке-то в основном женщины работают, мужики-то или в лесу на просеке, или в гараже водку пьют. Вот и на дежурила Машка третью дочку около трех лет назад. Как вышло сама говорит, не помнит, сидела с работягами в сторожке, пила водку, а утром проснулась уже на полу, при этом голая. Что было, кто был, не помнит. Да с мужика-то спрос невелик, сунул, вынул и ушел. Так и живем, три внучки, ни одного зятя. А Машка-то сама, добрая гулена, шляется постоянно допоздна, где лазает, я и не знаю. Да мне это и без надобности, живу сама по себе, внучек, как могу, поднимаю. А тут около двух месяцев назад, старый знакомый объявился. Раньше лучший друг Петра был. Зовут Степкин Михаил Петрович. Он раньше жил по соседству, сильно меня любил, но скрывал это. А тут объявился и все рассказал. Так как раньше я жила с его другом, он даже подойти боялся, чтобы не нарушить нашу складывающуюся семейную жизнь. А теперь, когда я уже много лет живу одна, он появился. Я знаю, что в Машке он видит меня молодую. Я знаю, сама замечаю, как он на нее смотрит. Мы с ним хоть и спим в одной кровати, но близости у нас нет. Он до сих пор относится ко мне как к любимой его друга. А на Машку частенько заглядывается. Да и Машка-распутница, частенько подает для этого повод; то юбку задерет, типа сама задралась, то лиф не наденет, дойки так и торчат, как у коровы, через майку. Он ведь тоже мужик живой, я ведь все вижу. Ревновать, нет, я не ревную, зачем и из-за чего. Он просто мужик, сами должны понимать, в хозяйстве мужские руки нужны, но ее поведение периодически выходит за рамки приличия. Я ей об этом напоминаю, а она злится и думает, что я ее прогоняю. Да не нужен мне этот Миша, просто боюсь, что Машка сама дура залетит в очередной раз, а внучек мне поднимать трех и так тяжело, а если еще будет, куда. И с этими словами, некогда грозная и свирепая женщина, опершись ладонями о лоб, заревела. Дмитрий впервые видел, как женщина, сначала излила душу, а потом по-бабски разрыдалась. При этом ее слезы были не от горя или страданий, а просто от того, что она устала, устала от этой жизни, когда старается сделать все правильно, а в итоге выходит еще и виноватой.
На какой-то момент вся спесь Опарина пропала. Он задумался, а правильно ли он поступил, того ли человека он защищал. Верно ли он осуждал, проявляя жесткость и грубость в обращении с этой в принципе по жизни несчастной женщину. Захотелось ее как-то утешить. Пусть коряво, по– неопытности, он постарался это сделать.
-Хорошо,– сказал он – пускай, вы правы, но это еще не повод, чтобы выгонять родную дочь из дома. Да, она, как я понял, у вас не ангел, но необходимо найти какой-то компромисс, обоюдное решение вопроса, которое устроит обеих. Давайте, дома сядьте, поговорите, постарайтесь решить данную
