получаемся.
– И что из того? – Капуста уперла руки в боки, сдвинув брови и встопорщив крылья. – Ты меня удивляешь! Разве можно так относиться к работе?! Ну, как он тебя уволит? Что тогда будешь делать? Удобрять цветы в горшках бабы Маши?
– Ох, нет! Только не это! – Незабудка сразу же встрепенулась и страдальчески воздела глаза к потолку.
Удобрять горшки у зловредной старухи – это было из разряда самых страшных наказаний для вольнолюбивых фей. Это как пожизненное заключение для человека, потому что раз разжалованную фею, уже вряд ли кто-то захочет брать на работу. А учитывая, что век фей очень длинный, то это было хуже смерти.
– Тогда, хорош предаваться глупости! Собирайся, полетим на завтрак. И… там начнем…
– Ну, давай хоть не очень сильно, – взмолилась Незабудка.
– Да, мы сильно-то и не вредили, – простодушно отозвалась Капуста. – Будем продолжать в том же духе.
***
Заходить за Инессой Насте не пришлось, они опять столкнулись в коридоре, по пути в столовую. Соседка выглядела, мягко говоря, не очень. Волосы кое-как собраны в небрежный пучок, из которого торчали отдельные пряди. Создавалось впечатление, что причесывалась она не перед зеркалом. Одета она была тоже слегка неаккуратно – юбка перекрутилась, да, и одна бретелька топа была не там, где ей положено быть, а свободно свисала с плеча.
– Я что-то не в форме со вчерашнего дня, – вместо приветствия проговорила Инесса. – И ночью почти не спала. Все думала и думала, сама не знаю о чем. – Она глуповато хихикнула. – Вот, даже чуть завтрак не прозевала. А у меня сегодня драники заказаны. Они тут просто пальчики оближешь.
К слову сказать, порядки здесь были такие, что на каждый день предлагалось меню из нескольких блюд на выбор. Отдыхающие с вечера выбирали понравившиеся им блюда на следующий день. Например, Настя сегодня на завтрак заказала блинчики с творогом, а на обед ту самую форель по-царски, которую ей рекламировал хозяин пансионата.
– Тогда пошли есть, ты – свои драники, а я – блинчики, – как можно бодрее произнесла Настя, подхватывая Инессу под руку из опасения, что та может споткнуться и упасть. То состояние крайней прострации, в котором находилась соседка, внушало опасения.
Но волноваться Насте нужно было не за Инессу, а за себя. Споткнулась и упала она, когда взбиралась на крыльцо столовой. И, если бы не Инесса, успевшая ее вовремя поддержать, то не видать Настиным коленкам былой красоты – разодрала бы их до крови о ступени. А в свете предстоящего свидания, это равнялось бы катастрофе.
В столовой тоже не обошлось без сюрпризов – Настя перепутала сахар с солью и бухнула себе в чай изрядную порцию последней. Не просто соленый, а жутко пересоленный чай был еще тем на вкус. Эта омерзительная жижа успела не только достигнуть Настиных рецепторов, но и изрядная ее порция проникла внутрь, вызывая сильнейший рвотный рефлекс, с которым Настя еле справилась. Хорошо хоть Инесса ничего не заметила. Она, как и в первый раз, была всецело поглощена драниками, разрезая
