уверенна, что этого не будет, он исчез навсегда.
От Лема пахло привычно – теплом и пониманием, но сейчас его футболка источала и еле заметный незнакомый Эле запах. В другой ситуации девушка бы заинтересовалась и расспросила друга на предмет появления в его жизни существа противоположного пола, но сейчас просто неспособна была думать о чем-либо, кроме сына.
Эля всегда была для Лема как сестра, и он лучше всех понимал ее. Она подняла голову и посмотрела другу в глаза, их серые глубины утешали без слов: «Он найдется». Эля попробовала на вкус эту фразу, и как ни странно, она не вызвала у нее отторжения в отличие от «он вернется».
– Отведи меня к кому-нибудь из них, – тихо попросила она.
– Хорошо, давай только дождемся, пока наш деятельный тип примет все нужные для его успокоения меры.
– Они скоро будут, – входя, удовлетворенно произнес Янош. – Сказали ничего не трогать и никуда не уходить.
Потом он укоризненно посмотрел на Элю, и от его пристального взгляда девушке, как ни странно, стало легче.
Он никогда не смотрел на нее как на объект восхищения и любования; ее чуть полненькая фигура, вздернутый слегка курносый нос и далекие от совершенства черты лица не пробудили в нем даже детской любви в школе, не говоря уже о глубоком взрослом чувстве. Он был перфекционистом до мозга костей во многих областях, в том числе и в личной жизни, и обращал внимание только на тех представительниц женского пола, во внешности которых все стремилось к идеалу. Но тем не менее Эля была в его жизни константой в отличие от редко появлявшихся красоток, которых рядом с собой он долго не держал. Сейчас, глядя на нее, он переживал, что этот ненормальный несмышленыш совсем потеряет связь с реальностью. Во избежание последствий ребенка нужно было побыстрее найти. Детей он обычно терпел с трудом, но вот Эмиля мог переносить относительно спокойно, и для его поисков собирался сделать все возможное.
– Только не надо им рассказывать подробности того, как он… исчез, – Ян недовольно поджал губы.
Эля в руках Лема утвердительно кивнула. На свою разумность она не могла полагаться, и поэтому там, где это было необходимо, полагалась на чужую: сначала на Ирину, потом – на Яна.
Вечер был долгим и утомительным. Эля непередаваемо устала отвечать на бесконечные вопросы сначала сотрудника полиции, а затем частного детектива, о необходимости услуг которого Янош даже спорить с друзьями не захотел. Девушка все время поворачивалась к окну и смотрела на площадку, где вчера нашелся Эмиль. А то, извинившись, выбегала из комнаты и заглядывала в совершенно пустой тамбур между квартирами. Она чувствовала, что малыш не вернется, но, словно в забытьи, все время ходила его встречать. Лишь глубокой ночью они с Лемом, проводив Яна до машины, наконец заговорили о главном.
– Как ты думаешь, где он? – они шли по темной аллее, вокруг было расслабляюще тихо, и дурманящий запах цветов превращал жаркий воздух вокруг в дорогой французский парфюм.
– Здесь его точно нет, – сказала девушка
