Андрея подняться и поискать воду. Язык словно прилип к гортани, и ощущалась каждая шероховатость в ротовой полости. Рядом валялась железная фляжка, Ковалев инстинктивно потянулся к ней. Открыл ее, там была теплая пресная вода. С жадностью глотал ее, пока не услышал чей-то окрик:
– Ты что совсем совесть потерял? Это вода на всех! Не для тебя одного, урод. Положи флягу на место, – орал на Андрея какой-то измученный мужчина.
Ковалев закрутил фляжку и положил ее обратно.
– Извини, я думал, ее у нас много. Где мы находимся?
– Один Бог знает, где мы находимся, – глаза собеседника сверкали безумным блеском от голода и жажды. Изнуренное лицо выглядело удручающим и вызывающим даже страх и сожаление.
– Я знаю, Джо, что мы с ним сделаем? – Сказал вдруг второй, что проснулся после тяжелого сна. Этот выглядел как английский лорд, хотя изрядно потрепанный этим скитанием на шлюпке в море.
– Что же? – спросил Джо с усмешкой.
– Мы его съедим. Этот бесполезный чужестранец определенно создал нам большие проблемы. Из-за него теперь мы плывем в этой шлюпке посреди океана.
– Это хорошая мысль, сэр Даниель. Очень хорошая… – с этими словами Джо достал из-за пазухи большой нож и медленно стал подбираться к Андрею. Ковалев попятился назад, спихнул утонченного и безвольного лорда в белой аристократической рубашке к Джо. В итоге они оказались в одной части лодки, а Ковалев в другой. В кармане молодой человек вдруг нащупал какой-то большой железный предмет. Андрей достал его, в надежде, что это поможет. Это был классический английский револьвер с изящным стволом и резной ручкой. Нацелив его на крадущегося Джо, Ковалев приказал ему:
– Ни с места! Иначе я прострелю вам головы обоим, – угрозы Андрея возымели успех, эти двое перестали желать съесть его от голода, просто вращали своими блестящими глазами в сторону путешественника по псевдореальностям, молча злобно смотря на него.
– Когда-нибудь, ты ублюдок с револьвером заснешь, и мы тебя съедим, – угрожал Андрею Джо. Лорд опять впал в беспамятство, что говорил во сне о какой-то Оливии. Звал ее на помощь, либо хотел контакта с ней.
Ковалев же неподвижно лежал в носу лодки, иногда озираясь по сторонам, надеясь, что бесконечный водный мир закончится, и он увидит землю. Его надеждам не суждено было сбыться. Так продолжался целый день. Качка вызывала у него головокружение и тошноту, хотелось спать, но он боялся опустить револьвер, потому что в другой части лодки сидели, те, которые желали ему смерти. Хищные взгляды сошедших с ума от голода и жажды людей Андрей ловил на себе. Иногда они даже облизывались, словно, хотели разорвать его тело своими зубами. Становилось жутко от этих взглядов, в них Ковалев не видел человеческого рассудка, а лишь животный инстинкт.
– Оливия, помоги мне! Я умираю! – плакал во сне
