.

      С нами связалась Лаура и спросила:

      – Что там происходит?

      Вместо майора ответил я:

      – Срочно следуйте в свои отсеки, пристегнитесь к креслам и примите синие капсулы. Не запивать, а разжевать. У вас в ящиках стола коробочки под номером семь.

      – Всё поняла, – ответила Лаура.

      Я и майор расположились в креслах резервной кабины управления. Приняли таблетки. За мою пятилетнюю службу я ни разу не испытывал состояние протокола «экстренно». Мы приготовились к рывку. Мила роботизированным голосом начала отсчёт и информировала: «Все члены экипажа к рывку готовы. Ремни закреплены. Биодатчики экипажа в норме. У профессора пульс повышенный. Внимание, отсчёт. Десять… пять… три… ноль, рывок».

      Освещение ослабло до сумерек и не включалось. По кораблю пошла нарастающая вибрация. Нас неожиданно вдавило в кресла. Я реально не мог пошевелиться. Мои руки, скрещённые на груди, вдавило в грудь. Мне стало не хватать воздуха. Я стал задыхаться. Свой пульс я почувствовал в висках. От бешеной тряски я не мог в мыслях ни на чём сосредоточиться. В глазах у меня потемнело. В груди сжался комок тяжести и тошноты. Очень своевременно вибрация стала стихать. Включился свет. Я вдохнул полной грудью, опустил руки на ручки кресла и подумал: «Это не рывок, это какой-то мазохизм. Неет, это не мазохизм, это сверхмазохизм». Я услышал, как майор Хоп закашлял и что-то пробурчал себе под нос. Я только расслышал отрывочные слова: «Это не рывок… это какой-то… киндык… мундык». Мила спокойно информировала: «Рывок прошёл в штатном режиме, экипаж способен функционировать, биопоказатели экипажа восстанавливаются до нормы». Лаура связалась с майором и сказала:

      – Что-то мне не нравится профессор.

      Хоп распорядился отвести его в медицинский блок. Капитан исполнил. Майор предложил мне:

      – Пойдём навестим нашего бедолагу-профессора и оценим его состояние.

      В медицинском боксе рядом с профессором стояла Лаура. Мы подошли, и майор спросил:

      – Как дела?

      Профессор ответил аллегорически:

      – Я буду пить, я буду есть, я буду жить, надеяться и верить.

      – Вижу, вы, профессор, не теряете чувства юмора, – ласково усмехнулся майор. – Ну а если серьёзно? Профессор ответил:

      – Это нормально для моего возраста. Через пару часов буду в порядке. Я просто не ожидал таких рывков.

      – Мы тоже, – сказал улыбаясь Хоп. И мы все вместе дружно рассмеялись.

      – Хорошо, мы встретимся за ужином. Восстанавливайтесь, – сказал Хоп.