сил и работающие где-то в городе. По вечерам в монастыре действовала школа для взрослых: монахини читали лекции и вели семинары для женщин по соседству. Атмосфера монастыря, когда Джейн бывала в гостях у кузины, напоминала ей студенческое общежитие, правда, с весьма суровыми порядками, но с живой, творческой обстановкой, полное интеллектуальных разговоров обо всем на свете и интересных проектов. Сама матушка Мэри-Мэг, хотя годы ее приближались к шестидесяти, была энергична и полна идей. Она шла в ногу со временем, и ее «вечерняя школа» собирала вокруг себя множество людей – не только католиков, но и тех, кто хотел духовно расти и развиваться. «Это хороший способ привлекать людей к Богу», – говорила матушка Мэри-Мэг. Не обходилось без проблем с вышестоящим церковным начальством. Порой ей напоминали, что монастырь не должен превращаться в развлекательный центр, но она упирала на то, что заботится о духовном здравии местной католической общины, и епископ закрывал глаза на нарушения монастырского устава.
Как обычно, Мэри-Маргарет не сразу подошла к телефону.
– Извини, – произнесла она, запыхавшись, – я занималась пилатесом. Мы только что открыли у себя секцию пилатеса для сестер и прихожанок – так увлекательно!
Еще, как помнила Джейн, Мэри-Маргарет посещала в собственном монастыре кружки фотографии и кулинарии. В своем почтенном возрасте она сохранила интерес к жизни, и монашеские обеты не мешали ей постоянно учиться чему-то новому.
– Что случилось?
– Мне нужен твой совет. У Билла проблема, связанная с недавно умершим клиентом.
– Дорогая, но ведь я не адвокат и не похоронный агент! – По профессии Мэри-Маргарет была медсестрой.
– Зато ты в нашей семье самая умная!
И Джейн поведала кузине печальную историю Алекс: в четырнадцать лет она осталась круглой сиротой, без единого близкого человека на свете.
– Наверное, денег у нее немало, раз ее отец был клиентом Билла, – практично заметила Мэри-Мэг.
– Да, денег хватает. Он не был баснословно богат, но оставил дом, кое-какие сбережения и приличную страховку. Проблема в том, что девочке некуда податься и негде жить, пока она не подрастет.
– Бедный ребенок, – сочувственно пробормотала Мэри-Маргарет. – А как насчет школы-интерната?
– Она не хочет в интернат. Похоже, там ей действительно будет плохо. Билл говорит, девочка необычная. Много лет жила с отцом: мать их бросила, а потом умерла, когда малышке было девять лет. Билл говорит, она очень умная, начитанная, по уму и развитию определенно старше своего возраста, однако застенчивая и не слишком хорошо сходится с другими детьми. Всегда больше общалась со взрослыми и ладила с ними лучше, чем со сверстниками. Интернат для нее станет тюрьмой.
– А где она учится сейчас?
Джейн назвала школу, и это впечатлило Мэри-Маргарет.
– Жаль, если придется забрать ее оттуда. Но Билл прав, одной в четырнадцать лет жить нельзя. Я бы взяла ее к себе, но у нас
