и смотрела на него. Лицо его было бледным и суровым – ужасно бледным и ужасно суровым. В глазах не было исступления, но взгляд был настолько холодным, что внутри у Риетты все застыло. Не дождавшись от нее ответа, Карр повысил голос, словно она была глухой, и повторил:
– Ты слышишь, Джеймс Лесситер мертв!
Она пробормотала: «Нет!», но не потому, что не поверила, а совсем наоборот. Это был последний протест против чего-то настолько ужасного, что она отказывалась принимать. Его следующие слова ножом полоснули по ее оцепеневшему рассудку:
– Зачем ты это сделала?
– Карр!
Он отошел от двери и подошел к ней, и тут Риетта увидела, что в руке у него ее скомканный плащ. Лишь теперь она о нем вспомнила – как бросила его на стул в кабинете Меллинг-Хауса и там и оставила.
Карр сунул плащ ей под нос.
– Ты совсем идиотка, раз оставила его там? На нем его кровь!
Риетта подняла голову. Происходящее было похоже на ночной кошмар, в котором ничто не имеет смысла. Но ее оцепенение стало постепенно проходить.
– Это моя кровь. Я оцарапала запястье, пока шла через лес.
Она повернула ладонь и показала царапину – тонкую алую линию, которая уже начала затягиваться.
Карр зло рассмеялся.
– Не будь дурой, Риетта, только не со мной! Нам нужно подумать…
– Я оцарапалась…
Он встряхнул плащ, поднял правый рукав и услышал, как она ахнула. Манжета насквозь была пропитала кровью. Мокрое красное пятно поднималось почти до локтя, пола плаща под ним была в брызгах и полосах крови.
– Ты оцарапала запястье?! Бога ради, не мели чепуху!
На мгновение пол поплыл под ее ногами, а перед глазами появился туман с красными пятнами. Потом она вновь овладела собой, и картинка перед глазами прояснилась.
– Карр, посмотри на меня!
Он поднял взгляд.
– И слушай! Я ничего об этом не знаю. После того как ты ушел, я испугалась того, что ты можешь сделать. Ты был потрясен. Я… Я испугалась. Я схватила первое попавшееся под руку пальто и побежала обходным путем в Меллинг-Хаус. Когда я пришла туда, в комнате было жарко, я бросила плащ на стул и думать о нем забыла. Я поговорила с Джеймсом, под конец мы поссорились. То есть это была не совсем ссора. Он сказал кое-что, что меня сильно обидело, и я ушла. Я так и не вспомнила про плащ.
Карр держал рукав на весу.
– Это его кровь.
– Я оцарапала запястье, потекла кровь. Он дал мне свой носовой платок. Наверное, его я тоже уронила…
– Ты думаешь вся эта кровь натекла из царапины на запястье?!
– Я этого и не говорю. Но я правда зацепилась за что-то в лесу, и крови было довольно много. – Она задрожала. – Но не настолько же! – Она помолчала минуту, изо всех сил стараясь взять себя в руки. Потом подошла к нему и сказала: – Карр, положи
