к крыльцу в головное пирамидальное здание. По сторонам её росли грациозные высокие березы сорта «Эрмана», высота и пышность ветвей которых завораживала одним своим видом.
Медленно проезжая по этой тенистой дороге из мощёного камня, Лав невольно почувствовал себя футболистом, выходящим на поле, на финальную игру, главный приз которой – золотая медаль и трофейный кубок мира тонкой ювелирной работы. Центр этой дороги украшал круглый бассейн диаметром около 10 метров. Бассейн был разветвлён многоступенчатой системой фонтанов, выбивающих струи воды, каждая из которых была уникальной формы, из статуй людей и животных, позавидовать которым могли бы знаменитые древнегреческие скульпторы Фидий и Скопас, чьи бессмертные творения пережили тысячелетия, восхищая различные народы своей красотой и грацией. Не уступая по красоте знаменитому на весь мир Петергофу, данный бассейн, окружённый стеной крепких душистых берёз, производил на посетителей особняка неизгладимое впечатление. Лав, словно завороженный, объехал его и припарковался на специальной площадке у крыльца этого величественного архитектурного храма.
* * *
Его встретила молодая приветливая девушка Франческа, секретарь Безицера. Она была недурна собой, в меру обаятельна, но при этом достаточно серьёзна. Её родословная тянулась корнями к Итальянскому правительству времён Бенито Муссолини. Прадедом Франчески был начальник штаба добровольной милиции национальной безопасности Италии Луиджи Россо. В свои лучшие годы, когда солдаты дуче гордо несли знамя Итальянского фашизма, Луиджи соблазнил юную черноволосую медсестру с острова Сицилия по имени Карлота. Свою жизнь он закончил в концентрационном лагере, не дождавшись освобождения союзнической армией. Но его недолгий военный роман с Карлотой успел подарить этому свету чудного малыша Эмилио, которому суждено было в составе других итальянских детей оказаться в России после исхода второй мировой войны. Франческа была уже ребёнком второго поколения, рождённым на территории Советского государства. Её кровь была разбавлена кровью русских дворян, оставшихся жить в России и переживших смутное революционное время. Она выросла на литературных произведениях Александра Пушкина и Льва Толстого. От итальянского прошлого ей досталось лишь красивое имя Франческа и острая огненная страсть во время сексуальных забав. Во всём остальном она была пунктуальной, исполнительной и добросовестно выполняла работу секретаря подобно другим русоволосым русским девушкам, которых повседневно встречаешь на своём пути.
Франческа проводила Лава в библиотеку и пригласила присесть на диван:
– Господин Безицер сейчас подойдёт к Вам, – по-домашнему деловито, но не без оттенка лёгкого флирта произнесла она. – Может быть, пока принести Вам чай или кофе?
– Я бы не отказался от чашки горячего крепкого чая, – ответил Лав со всей присущей ему сексуальностью.
Франческа обольстительно
