но мало ли, всегда есть вероятность нарваться на пьяных гуляк, особенно в праздник. Задумавшись, слишком поздно заметила, что уже не одна. У арки, ведущей в нужный мне двор, миловалась какая-то парочка. Идти мимо страстно обнимающихся влюбленных я постеснялась и укрылась за деревом, пережидая, пока парочке наскучит миловаться.
Но вскоре я поняла свою ошибку. Послышался женский испуганный крик, потом мужчина наотмашь ударил девушку. Ее лица я не видела – широкоплечая фигура насильника почти полностью загораживала жертву, придавив к стене. До меня донеслись всхлипывания и причитания – она умоляла о пощаде. От страха и потрясения я впала в ступор. Неизвестный тем временем уже разорвал на несчастной рубашку и задрал юбку, закидывая ее ногу себе на бедро. В моем желудке заворочался ужин. Нужно было срочно что-то предпринять, но ни одной толковой мысли в голове не проскальзывало. Стыдно признаться – отчаянно захотелось сбежать, а ведь на ее месте могла оказаться я, и уже кто-то другой так же стоял бы и наблюдал. Что делать в подобной ситуации? Звать на помощь? Вокруг совершенно пустынно, будто вымерли все. Тусклый фонарь придавал открывшемуся мне зрелищу еще более зловещий вид.
Видимо, пока меня терзали сомнения, девушка дала отпор нападавшему, потому что тот отшатнулся, грязно выругался и снова ее ударил. Послышался жалобный вскрик, после чего она замолкла. Не думая, что делаю, я выбежала из укрытия, подлетела почти вплотную и крикнула:
– Убирайтесь прочь!
Он развернулся ко мне и гадко улыбнулся, в пьяных глазах не было ни тени смущения.
– Решила составить нам компанию? – развязно осведомился негодяй.
Меня обдало запахом крепкого спиртного. Да он невменяем! Но самое страшное – я узнала насильника! Сын наместника нашего провинциального городишка, личность известная и до сегодняшней ночи безукоризненная. А его семья принадлежит к одному из богатейших и влиятельных родов империи, заправляющему всем в здешних краях.
Я невольно отступила на шаг, зажав рот ладонью. Насильник понял, что я узнала его, и отпустил жертву. Несчастная судорожно всхлипывала и пыталась запахнуть разорванную рубашку, из разбитой губы текла кровь.
– Ну что стоишь? Беги! – заорала я, хотя у самой от страха коленки дрожали.
В следующий момент я уже наблюдала ее быстро удаляющуюся спину. Перевести дух не успела – меня грубо схватили за шиворот и встряхнули.
– А ведь я тебя знаю, бабочка. Твой отец вдрызг проигрался, заложив дело всей своей жизни.
От услышанного я даже трепыхаться перестала, ошарашенно уставившись на мерзавца.
Бабочкой меня называл отец, потому что я легкая, подвижная и, как он выражается, не хожу, а порхаю. Да и ресторанчик наш именуется «Мартин», что на древнекарфаенском означает «ночной мотылек», а зовут меня Мартинити. Нет сомнений, что плотоядно ухмыляющийся мужчина напротив действительно
