осенил себя знаком Эола.
– Да-да, – с готовностью подтвердил Шугар, – даже Сурька на крыльце голосила, что ты сам, значится, покойницу забрал, и неча мне тут шастать…
– Да не забирал я ничегось, я тут с господами колдованцами был. – Казум заморгал и тоже осенил себя знаком Эола. – Ты с утреца уже опохмелился, что ль, Шугар?
Шугар отвел взгляд.
– Ну что за сказки? – попенял им Рион, поднимаясь.
Травница в сильнейшем волнении повторила жест мельника, а за ней и заглянувшая в комнату Пелагея.
– Кому сказки, а кому и… – Казум не договорил, а Рион уже поднялся с места, я даже не стала спрашивать, что он намерен сделать. И так понятно, влезть по уши в новую историю. А меня, как назло, снова потянуло в лес…
Тяжелый взгляд ожег затылок, заставил переступить с ноги на ногу. Я едва удержалась, чтобы не повернуться и не показать Виту язык или не швырнуть в него чем-то. Глупая девчоночья выходка сейчас казалась донельзя уместной. Только вириец умел так колоть и ласкать глазами одновременно. Что на него нашло? А на меня? Давно ли я стала ощущать его взгляды спиной?
– Значит, так… – начал Рион.
Но я перебила:
– Дядька Казум, вы сказали, что раньше умер кто-то еще. Вы ведь приехали в скит за Теиром, чтобы соборовать умершего?
– Да, – кивнул мельник. – Паркуса-лудильщика.
– Как он погиб? – спросил Рион, судя по напряженной позе, до парня наконец дошло, почему у меня такие плохие предчувствия. Даже Михей нахмурился и стал что-то высчитывать, загибая пальцы. Чем Эол не шутит, вдруг они тоже внезапно полюбят лес?
– Погиб? – удивился мельник. – Нет, он просто умер. Старый был. Пришел его черед отправиться к Эолу.
– Дома почил?
– Нет. За старой кузней поутру нашли. Госпожа стрига, а зачем вам Паркус?
– Просто, – не дал мне ответить чернокнижник, – хотим знать, кому мы обязаны тем, что встретили вас на лесной дороге.
– Все во власти Эола, – покачал головой Шугар. – Поди, опять от кузнеца по утреннему холодку возвращался, когда навь[18] встретил.
– Только нави нам здесь и не хватало, – проговорил Рион. От прежнего веселья не осталось и следа.
Глупыми парни не были, даже Михей. Пусть стрелок иногда казался немного наивным и простоватым, а Рион излишне правильным, как может быть правильной проповедь смирта, но не глупыми. Вит, который многого не знал, чувствовал куда больше всех нас, вместе взятых. Чувствовал, что время истончается, тает, словно воск на зажженной свече, и все же сидел здесь и перебирал бумажки. Опасность, разливающаяся в воздухе, и нарочитое спокойствие и веселье вирийца…
– Давайте посмотрим на вашего лудильщика, – встал чернокнижник. – От греха подальше, а то вдруг окажется, что он тоже погулять вышел.
Пелагея охнула и спряталась за печку.
– Интересно, – пробормотал Рион, следуя
Смерть.
