упитанный «альбинос» – являл собой полную противоположность матери – худощавой, подвижной женщине с распущенными вьющимися волосами цыганского типа. У мальчика был сложный психиатрический диагноз, не только обесцветивший его ресницы, брови и волосы, но и превративший подростка в неуправляемую личность из-за патологической расторможенности. Татьяна жаловалась, что Димасик делает лишь то, что нравится ему самому.
Подруги обнялись, защебетали обо всем сразу. Когда-то обе работали в одном мебельном магазине: Лиза – продавцом-дизайнером, как и сейчас, а Татьяна – администратором: у нее имелось экономическое образование, и она была на пять лет старше Лизы. Но позже, когда у Тани появился проблемный ребенок, ей пришлось уволиться и работать на фрилансе дома. Теперь она разрабатывала заказчикам сайты. Отец же Димасика сразу исчез с горизонта, как узнал о диагнозе сына.
Погуляли втроем в ближайшем лесочке. Подруги обменивались последними новостями, а мальчишка резвился на свободе: карабкался по смолистым ветвям на сосну, ворошил палкой муравейники, залезал на огромные валуны, поросшими седым мхом. Вел себя почти как нормальный ребенок, только испытывал неуемное желание отрывать лапки пойманным жукам. Заметив экзекуцию, женщины стыдили мальчика, но помогало это ненадолго.
Вернулись домой, и подруги взялись за стряпню на летней кухне под навесом. Блюда задумали вегетарианские, так что пришлось повозиться: в четыре руки мыли, чистили, шинковали и тушили овощи. И все это время не спускали глаз с Димасика. Он крутился у колодца, склонялся по пояс над его цементным кольцом, пытался достать воду и упустил ведро. И дабы избежать худшего сценария, мальчишку загнали в дом. Угомонился он только перед телевизором.
Ужин наконец был готов, и мальчика позвали к столу. И тут выяснилось, что телевизор его мало увлек, зато Димасик без спросу залез в холодильник и умял почти недельный запас продуктов: колбасу, сметану, сыр – все, что попалось ему на глаза. Все, что планировали есть на завтраки. А теперь про еду парень и слышать не хотел, а только невинно таращил голубые глаза из-под белесых бровей, когда мать отчитывала его.
– Что ж, – сдалась Татьяна, – придется дать ему компьютер – это у нас на крайний случай «погремушка»!
Татьяна извлекла из неприметного уголка веранды свою дорожную сумку и вынула оттуда ноутбук.
– На. Играй в свои «стрелялки», но больше ничего у тети Лизы в комнате не трогай.
Димасик тут же уселся за игру, и спустя минуту полностью ушел в нее. Голова мальчика подалась вперед, на лице застыл яростный оскал, а пальцы летали по клавиатуре быстрее, чем пули «пришельцев», свистящие на экране. Триумфальные пиканья гаджета не умолкали.
Заняв ребенка, подруги, вернулись на летнюю кухню и начали ужинать вдвоем. Челюсти Татьяны двигались непрерывно. Лиза удивлялась аппетиту гостьи: по виду чуть ли не анорексик, но отсутствием аппетита не страдает. А для нее самой, каждый съеденный кусок оборачивается лишними килограммами. Тарелка Лизы оставалась почти нетронутой,
