Богослужение прошло торжественно. Некоторые из паломников-москвичей приобщались. Во время запричастного, по обычаю, все подходили под благословение к Святейшему Патриарху и митрополиту Пимену. Литургия закончилась в 12 часов, и все мы поехали в Отдел.
Продолжается то же неопределенное ожидание, которое царило все эти дни. Александр Феодорович пытался несколько раз устраивать спевки пасхальных песнопений, которые нам надлежало исполнять во время паломничества. Из четырнадцати человек не могли петь только двое: В.П. Котелкин и я. Все остальные обладали хорошими голосами и хорошо знали церковное пение. Но спеваться никому не хотелось. Каждого волновала предстоящая поездка, и странная неопределенность только усугубляла волнение. Александр Феодорович, имевший большой, многолетний опыт заграничных поездок, говорил мне, что случалось всякое. Бывало, что отменялись поездки; бывало, что людей возвращали с аэродрома, а был случай, когда вернули из Праги, где была пересадка. «Здесь все может случиться, но удивляться ничему не следует, – сказал он мне. – Если меня станут звать Степаном, я не удивлюсь и буду откликаться. Запомните: ничему не удивляйтесь и меньше говорите. Отвечайте только на вопросы, и то, по возможности, уклончиво». Впрочем, сам Александр Феодорович своему совету не следовал и все время говорил. Говорить он мастак и во время томительного ожидания своими разговорами у всех поднимал настроение.
Только в четыре часа дня Борис Сергеевич объявил, что все приготовления закончены, все оформлено, билеты получены и сегодня ночью мы вылетаем. До вечера все могут быть свободны, но ровно в 12 часов ночи должны с вещами приехать в Отдел. В гостиницу ехать было поздно, так как все паломники к вечернему богослужению собирались в Елоховский собор.
После всенощной заехал ненадолго к своему дяде, Борису Николаевичу Людоговскому, родному брату моего покойного отца, попрощаться перед столь неожиданной и необычной для меня поездкой. Дядя и жена его, Мария Павловна, уже знали о моем паломничестве и были крайне удивлены. Простившись с родными, заехал в гостиницу за чемоданом и вместе с Александром Феодоровичем поехал на такси в Отдел, куда и прибыли около двенадцати часов. Все паломники уже в соборе. Заканчивались последние приготовления к отъезду. Настроение у всех приподнятое. Чувствуется, что необычная паломническая поездка взволновала даже привычных ко всему людей. Провожающие начинают поторапливаться. Наконец, все готово, и не только можно, но уже и нужно выезжать. Присев, по древнему русскому обычаю, на благополучную дорогу и помолившись перед образами, вышли во двор, где нас ждали автомобили. Быстро разместились и выехали в Шереметево. Невольно вспомнилось, как несколько дней назад я собирался в этот путь, как провожали меня «соборяне». Исповедь, святое Причастие, напутствующий молебен, простые, полные любви пожелания благополучной дороги, просьбы близких помолиться о них у Святого Гроба Господня. Все это было проникнуто духом христианской любви и благоговения.
Путь
