странно звучит, но мне почему-то захотелось назвать его так, не помню в какой книге, но где-то видела. Он вроде как откликается.
– Ладно, добрая душа. Оставляй своего питомца. Ты его кормила?
Все, как только жалость в маме побеждала, она становилась самым понимающим человеком в мире.
– Молоко давала, – отозвалась я, намереваясь уже ускользнуть в свою комнату.
– Вера, ты как маленькая. Это же большая собака, ее не кормят молоком.
Мама засмеялась и направилась к разделочному столу, на котором сейчас готовила ужин.
Я промолчала, что это мне известно. Но отдавать все мясо, что я купила Лерою, без ее ведома, как-то не хотелось. Нагоняй не заставил бы себя ждать.
– Держи, покорми собаку.
Она протянула тарелку с тремя свежими куриными грудками, купленными мной сегодня. Благо, покупала я всегда больше, чем надо, зная аппетиты моего семейства.
– Спасибо, мам.
Сжав тарелку в руках, я понеслась к себе, пока она не передумала. Маловероятно, но такое возможно, поэтому лучше скрыться с ее глаз, чтобы не напоминать лишний раз.
Открыв дверь, с осторожностью зашла в комнату.
Лерой, не меняя позы, лежал на полу. Спал ли он, не понятно.
Поставив тарелку на пол, намеренно сделал это чуть громче, чем надо.
– Ну, вот, как я и говорила. Ты остаешься вполне легально, мама разрешила.
Сообщила я псу.
«И ты думаешь, это хорошо?»
Голос был явно недоволен, Лерой обернулся и посмотрел мне в глаза. При свете лампы его черные глаза с желтыми вкраплениями опасно блеснули. Выглядело это весьма жутко, от чего на секунду мне стало не по себе.
– Для тебя точно, для меня я пока не поняла. На улице мороз, между прочим.
«Он не достаточно сильный, чтобы меня прикончить, ты зря волнуешься» – отозвался он.
– Этого я не знаю, зато хорошо осведомлена о своей совести. Да я спать не смогу, если ты замерзнешь! – отрезала я, не желая снова начинать этот разговор. – Ты голоден?
«Тебе ответить честно, или по выпендриваться?»
Темные глаза уставились на еду, нос смешно задвигался, втягивая ее запах.
– Ешь уже, потом будешь выделываться.
Засмеявшись, я погладила его по голове. Это был неосознанный жест дружелюбия. И только когда рука коснулась жесткой шерсти, появилась мысль, что ему это может не понравиться. Пальцы дрогнули в стремительном желании отдернуть руку, пока не цапнул. Но я подавила это нелепое чувство. Ну, с чего ему меня кусать?! За что?!
– Можно?
«Что именно?»
Насмешливо переспросил он, поджав уши.
– Хотела тебя погладить, ты не против? Кусаться не будешь?
«Если обещаешь не тискать, как карманную собачку, валяй».
Ответ обнадежил, и я несколько раз провела рукой между ушами.
Теплый! И шерсть густая и мощная, с такой, действительно, не надо бояться холодов. Для первого раза достаточно.
Решила
