я был счастлив вернуться к себе в университет.
Правительство дало мне месяц на подготовительную пропаганду. Вообще-то они планировали объявить обо всем через две недели, но я пал перед ними на колени, умоляя о сроке в пять раз больше. Они дали месяц. Объясни это как следует, Альварес. Я хочу, чтобы до них таки дошло, с какой работой я столкнулся. Мне предстояло нейтрализовать все журнальные обложки, из года в год публиковавшие полураздетых юных красоток, спасавшихся от монстров всех цветов и размеров; все фильмы-ужастики, все романы про инопланетные вторжения, все эти воскресные приложения… – все эти глубоко укоренившиеся предрассудки мне предстояло напрочь выкорчевать. И это не говоря о подсознательной брезгливости большинства людей к обычным, земным слизнякам или даже к таким же людям, но чужестранцам. Троусон помог мне подобрать группу толковых ребят, способных черкать научные статьи, а я надыбал команду мальчиков, которые могли изложить это человеческим языком. В журналы хлынули материалы о том, насколько нас могут опережать в развитии внеземные расы, какого прогресса достигли они в вопросах этики и почему Нагорная проповедь применима и к гипотетическим семиглавым существам. Меня буквально окружали заголовки вроде «Скромные козявки, без которых у нас не было бы садов» или «Гонки улиток – азартное зрелище сегодняшнего дня», а уж от таких, как «Все живые существа – братья!» я начинал ощущать себя неловко даже на вегетарианских обедах. До меня доходили слухи о том, что в те дни наблюдался ажиотажный спрос на минеральную воду и витаминные драже… И все это, заметьте, еще до того, как в прессу просочилось хотя бы слово о том, что происходило на самом деле. Один колумнист накропал довольно толковую статейку насчет того, что слухи о летающих тарелках, возможно, имеют под собой основание, однако после получасовой беседы с кем надо в полутемном архиве отпечатков пальцев раздумал развивать эту тему дальше. Больше всего проблем доставила нам подготовка телешоу. Не думаю, чтобы я смог провернуть все в срок, не будь у меня поддержки государства со всем его влиянием и неограниченными финансами. Зато за неделю до намеченного срока я запустил в производство не только телешоу, но и серию комиксов. Над последним проектом работали, кажется, четырнадцать (хотя, может, и больше) лучших юмористов страны – не говоря уже о толпе рядовых иллюстраторов и всяких там университетских психологов, совместными усилиями родивших несколько очаровательных, покрытых картинками страниц.
Эти картинки послужили основой для кукольного мультфильма, и, думаю, в истории еще не случалось персонажей, которых цитировали бы так же часто, как Энди и Денди. Эти два придуманных слизняка распространялись по Америке как вирусная инфекция; спустя пару дней после премьерного показа только и разговоров было что про их антропоморфную мимику, народ с удовольствием повторял их шуточки и советовал всем друзьям-соседям не пропустить следующую серию («Да их
