погрозила расческой Доминика, – я больше ни одного антидота не сварю.
– А я не буду больше пить это гадкое зелье, – бросив взгляд на меня, хмуро поклялась Селеста. – Не заставишь, Маришка.
– Не пьешь сама и другим не подливай, – зевнула я и потянулась за расческой. На ночь совсем позабыла убрать волосы в косу, и сейчас они спускались до бедер спутанными прядями.
– Мариш, а мы новые стихи сегодня услышим? – хитро сощурилась Ника.
– Какие еще стихи?
– Ну раз по расписанию класс танцев и мальчики-гимназисты будут с нами в паре, Берт непременно прочтет новые сочинения в твою честь. Ты, надеюсь, записываешь эти шедевры, как я тебе советовала?
– Что за настроение у тебя сегодня? Сыплешь остротами и шутками прямо спросонья.
– Хорошее настроение, романтическое. – Доминика потянулась и вздохнула.
– Точно вчера на свидание бегала! – постановила Селеста. – Держались за ручку через ограду?
– Не-а, – качнула головой девушка и снова улыбнулась. – Поцеловал.
– Через решетку? – изумилась Селеста.
– Ага! – Соседка спрыгнула с кровати, подбежала к узкому окошку и распахнула его, громко закричав: – Э-эй, девчонки, вставай на учебу!
Вереница девушек в форменных белых платьях ниже колена и одетых в строгие черные костюмы парней стекалась в танцевальный павильон центральной башни. Оба крыла, разделенные между собой, теперь соединили деревянные мостики. Юноши-гимназисты из своей башни подходили к стеклянным дверям класса танцев, а мы друг за дружкой шли со своей стороны. Два потока смешивались у входа в класс и втягивались в павильон уже вместе.
– Тэа Эста, – окликнули позади, когда я оказалась на пороге, и стоило большого труда удержаться от страдальческой гримасы. – Тэа Эста, позвольте проводить вас.
Под локоть подхватила юношеская рука, и меня повлекли вперед, к той стене огромного зала, у которой всегда выстраивались гимназистки.
– Спасибо, теон[4] Венсан, но я бы сама дошла.
– Мариона! – Жаркий шепот на ухо уведомил меня, что пожелание одиночной прогулки осталось неуслышанным. – Я сочинил для вас новые стихи.
– Как это мило, – пробормотала в ответ, невольно ускоряя шаг, чтобы побыстрее дойти до места.
– Только послушайте начало, – произнес вдохновленный поэт. – При виде вас все члены во мне встрепенулись…
– Что, кхм, кхм, простите, у вас встрепенулось?
– Душа наизнанку и истекает сердце любовью.
Видимо, сильно истекает.
– О сжалься, первопрелестная дива…
Где он находит такие слова?
– И приходи ко мне на свидание! – Полная драматизма пауза и вопрос на выдохе: – Ну как вам?
– Это конец стихотворения? – поразилась я.
– Я полагаю расширить его до поэмы. Вам понравилось?
– Мне? Э-э-э, а как же
Теон – ученик, гимназист; вежливое обращение к учащемуся высшего учебного заведения.
