жилищных условий, а по причине того, что климат северной столицы плохо влиял на здоровье Люси.
С Вовой за всю жизнь я виделась всего два раза – на своей свадьбе, где он ревниво язвил в мой адрес, и во время отдыха с мамой и Галей в Днепропетровске на даче тёти Люси. Тогда я в очередной раз стала свидетелем, насколько болезненно самолюбив мой брат. Он мечтал о машине, но родители не могли себе позволить сделать ему такой подарок, хотя и копили деньги на транспортное средство. Зато сыну Люсиного начальника Валере всё преподносилось на блюдечке. Когда по просьбе отца он перевозил нас с дачи на своём новом авто, Вова выразил желание сесть за руль.
– У тебя есть права, но нет опыта вождения, – возразил Валера. – Только в случае форс-мажорных обстоятельств я бы позволил.
Вова молча проглотил эту пилюлю. Мы ехали по дороге, твистующей промеж бескрайних полей пшеницы и абрикосовых рощ. Тонкие ветви деревьев прогибались под тяжестью спелых плодов. Иногда мы останавливались и лакомились жёлтыми абрикосами. Вова нетерпеливо ждал, когда представится случай повести машину. И он представился. Неожиданно Валера почувствовал себя плохо – сказались последствия бурной вечеринки.
– Ладно, так и быть, теперь твоя очередь быть за рулём, – милостиво выдавил из себя Валера.
Некоторое время мы ехали молча, приближаясь к маячившим на горизонте холмам. Темнело.
– Тормози! – крикнул Валера, – впереди крутой поворот!
Но вместо торможения Вова увеличил скорость.
– Что ты делаешь, придурок?! – завопил Валера.
Вова нажал на тормоза, но слишком поздно – машина зависла на краю обрыва. Я взглянула сквозь ветровое стекло. Перед нами только розовеющие в лучах заката облака. Валера от страха стучал зубами. Неожиданно машина стартовала рывком. Боже! Я закрыла глаза, но в следующую минуту услышала громкий Вовин смех. Ха-ха – ха! Мы были живы и мчались по степи…
С сестрой Галей в дальнейшем Вова поддерживал родственные отношения, ласково называл её Манюней. А когда в девяностые она стала владелицей филиала банка, Вова приехал к ней в Нижней брать кредит для своего бизнеса – хотел открыть частную клинику. Галя денег не дала, после чего он перестал ей звонить. А я, по правде говоря, ни разу не поинтересовалась, возобновился ли у них контакт. Тогда в Днепропетровске Вова признался мне, что всю жизнь меня ненавидит за то, что из-за меня его избили
И вот теперь Вова мне понадобился. Он знает всю историю дома в Яковлевской и, возможно, даже помнит, кому тот был продан. Эта информация сразу облегчила бы поиск. Однако позвонить брату после многолетнего молчания и заявить, что мне нужна его помощь для поиска клада будет выглядеть странно. Он всегда считал меня чокнутой. Может подумать, что я не совсем в порядке. Хотя… Возможно, он помнит про «Дафниса и Хлою»… И тогда мои слова покажутся ему убедительными. Надо позвонить сестре.
– Алло, Галя, привет!
