по требованию… Не может же быть, чтобы в одной стране младенцы требовали грудь чаще, чем в другой!
Ответ прост, хотя он и не радует. Получается, что кормления по требованию, о котором идет речь (как в этой книге, так и в любой современной книге о грудном вскармливании), в реальности не существует – по той простой причине, что младенцы не умеют говорить.
Если бы младенцы говорили, независимый наблюдатель мог бы утверждать: «Эта мать действительно кормит по требованию», или же: «Эта мать по требованию не кормит, потому что в 11.23 ее дочь сказала: “Мама, сисю”, и в 11.41 это повторила, но грудь ей дали только после третьей просьбы, в 11.57». Но так как младенцы не говорят, матери всякий раз приходится угадывать, грудь у нее попросили или что-то другое. В ответ на одинаковый плач одна мать тут же даст грудь, а другая взглянет на часы и скажет: «Так, он явно не голоден, я его полтора часа назад кормила; значит, зубки», – и выдаст ребенку резиновый грызунок. Двое малышей одинаково завертят головой и зашевелят губами в поисках груди, но одна мать тут же приложит ребенка, а другая ничего не заметит, потому что он лежал в кроватке, а она в этот момент смотрела в другую сторону. Двое младенцев скажут «агу», одна мать подумает: «О, уже проснулся!» – и даст ребенку грудь, другая же в умилении склонится над ним: «Какой умненький! Уже агукает!»
Многие женщины на Западе наслышаны, что чем старше ребенок, тем дольше он может «выдерживать интервалы между кормлениями». И ровно так все и происходит: матери уверены, что ребенок склонен «продержаться подольше», и все чаще игнорируют его требования или интерпретируют их как что-то другое (холодно, жарко, боль, колики, режущиеся зубы, скука… что угодно, только не желание быть приложенным к груди). В результате их дети сосут все реже, и в возрасте до года их легко удается отлучить совсем. Но если мать отвергает этот миф и действительно старается кормить по требованию, то требований меньше не становится. Вернее, их станет меньше, несомненно, но никак не в три месяца, а скорее года в полтора.
В нашем обществе идея десятиминутных кормлений раз в три часа укоренилась так прочно, что, наверное, каждая мать, как бы она ни относилась к грудному вскармливанию, хоть раз постаралась поспособствовать тому, чтобы ребенок чуть подольше «выдержал» от одного кормления до другого, или хоть раз постаралась настоять на том, чтобы ребенок, пососавший всего две минуты, снова взял грудь. Очень может быть, что если бы им дали такую возможность, дети прикладывались бы не по десять раз в день, а по 15, 20 или больше. Возможно, период, который я назвал финишной прямой, когда дети то и дело просят грудь, продолжается всего пару недель потому, что матери стараются его закончить, а ребенок замечает мамино беспокойство и тревогу – и сдается. Может быть, если бы мать охотно приняла такое его поведение, ребенок продолжал бы так себя вести месяцами или даже годами.
Не исключено, что разница между нами и бушменами не так и велика. Поскольку в племени кунгов обычно
