Гриша выскреб тарелку и тяжело повалился на стол. Ему было плохо. Он чувствовал, что каша не прижилась в организме.
– А теперь сок, – сказала Ярославна, протягивая ему прозрачный стакан с мутной светло-зеленой жидкостью. – Натуральный продукт. Укрепляет иммунную систему и очищает организм от токсинов.
Гриша с радостью схватил стакан, ибо чувствовал, что мерзкую кашу необходимо чем-то запить. Но едва он успел сделать пару глотков, как глаза его полезли из орбит, а содержимое желудка наружу. Забрызгав кашей и себя, и стол и Галину, Гриша, хрипя и сквернословя, попытался выяснить, что за отвратительную дрянь ему подсунули.
– Оздоровительный коктейль, – пояснила Ярославна. – Сок полыни, сок чертополоха, лопуховый нектар....
– Чтоб тебя дети на старости лет так кормили и поили! – пожелал Гриша Ярославне.
– Это вы с непривычки, – пояснила девушка. – Ваш организм отравлен химией, ему необходимо очиститься, прежде чем он сможет усваивать натуральные продукты.
– Не хочу очищаться! – заплакал Гриша, представив себе, что отныне его будут кормить только натуральными продуктами. – Дайте мне химии. Дайте мне гамбургер. Полцарства за беляш!
Голодный и злой Гриша, под конвоем уже знакомых ему мордоворотов, проследовал за Ярославной в другое помещение. Это место оказалось интереснее его предыдущей камеры. Повсюду громоздилась непонятная аппаратура, мерцали мониторы, мигали лампочки, а в центре, на небольшом возвышении, стоял деревянный гроб, обитый красной материей. От гроба к приборам тянулись пучки проводов. Гриша, испытывая страх, попятился обратно в коридор, но нежные руки костоломов помогли ему одолеть робость.
Лев Толстой тоже был здесь, и в нетерпении прохаживался от стены к стене. Заметив вошедшего Гришу, он как-то недобро заулыбался.
– Ну, он готов? – спросил Толстой у Ярославны. – Сделаем пробный запуск, проверим психическую совместимость и устойчивость канала.
– Нужно хотя бы объяснить ему, что его ждет в той ветви реальности, – в негодовании произнесла Ярославна. – Он же окажется в совершенно ином мире, о котором ничего не знает.
– Да он вообще ни о чем ничего не знает, – проворчал Толстой. – Его учить, что мертвому… пятки щекотать. Сам разберется, на месте. Жить захочет – разберется.
Повернувшись к Грише, Толстой указал рукой на гроб, и предложил:
– Ложитесь.
Гриша опешил.
– Чего? – пробормотал он. – Куда ложиться?
– В гроб.
– В дубовину? Да вы что, вообще охренели? Я туда не лягу!
Крепкие руки гоблинов упали на Гришины плечи, и парень понял, что погорячился с категоричными заявлениями.
– Ляжешь, – сказал ему на ухо один из гоблинов, тот самый, что на своем новом костюме изведал убойную силу фекальной гранаты. – Как миленький ляжешь. А не ляжешь, мы тебе ноги переломаем.
– И руки, –
