style="font-size:15px;"> – Зеркало, найди мне в радиусе километра от храма всех одиноких мужиков! – потребовала я, слыша писки и визги: «Нет, я первая!».
– В связи с тем, что количество верующих у вас теперь пятьдесят человек, вы можете объединять пары! Ваша сила растет с каждым новым верующим! – странным голосом сообщило зеркало. Мне кажется, или оно на меня до сих пор обижается за букеты?
– Примите мои скромные дары!!! Только ответьте!!! – назойливо молили меня, а я посмотрела на курочку, сглотнула слюнку и согласилась. На всякий случай я даже отползала подальше, наученная горьким опытом.
Мимо меня пролетела буханка хлеба и колечко колбаски. Я почувствовала, как голодный дракон в моем желудке радостно заворочался, в предвкушении отнюдь небожественного завтрака. Я бросилась поднимать хлеб и колбасу, как меня прицельно полетел десяток яиц.
– Свои, домашние! – гордо пояснили мне, пока стряхивала с себя слизь, кроша под ногами скорлупу.
– Благодарю вас, – кисло улыбнулась я, вытирая лицо и отметая скорлупу ногой подальше.
Так, все! Надоело! Мне в лицо полетела возмущенная курица, которая била крыльями и с негодованием кудахтала. А говорят, куры не летают! Еще как летают! Я ловила ее по комнате, но курица решила, что живой не дастся. В погоне за ней я завалила гору из хлама, которой впору дать поэтично-географическое название. Курица устала раньше меня и присела на обложку книги, нахохлившись. Хитрая богиня покралась к ней, делая коварное: «цып-цып», а потом бросилась на нее, схватила и швырнула обратно в зеркало праздновать свой второй день рождения.
– Так, надоело! – заявила я, стряхивая с себя перья и подходя к зеркалу. В меня полетело какое-то деревянное ожерелье, но моя рука ловко отбросила его в сторону, а оно пополнило гору мусора.
Я положила руку на круг, включила лепестки и божественный свет, с удивлением обнаружив, что теперь можно добавить какое-то божественное подвывание. В зеркале отражался храм, в который набилось пятьдесят женщин, не считая жриц. Все они с замиранием смотрели на свет, который льется над статуей. Так! А теперь добавим музыку и лепестки. Неплохо!
– Ууууу… Ааааа…, – выл кто-то, создавая незабываемую атмосферу места, где волки вынуждены подвывать полушепотом.
– Она снизошла к нам! – закричали жрицы, падая на колени, пока им на голову сыпались лепестки. – Ептить! Капец-капец-капец!
Я торжественно прокашлялась, готовясь к проникновенной речи. А то сейчас как пояснят, как расшифруют…
– Дорогие мои девочки, – ласково произнесла я, глядя на сияющие женские глаза. – Я не принимаю дары курицами, свиньями, гусями, коровами! Зато я принимаю дары едой, одеждой, нижним бельем. Чистым! Еще раз акцентирую! Чистым и неношеным! Яйцам принимаю, но только вареными…
Какая-та красавица с тугими каштановыми косами оживилась, чему-то обрадовалась, а я подозрительно посмотрела на притихшую толпу.
– Куриными, утиными,
