был единственным человеком в этой конторе, кто не действовал мне на нервы. Я уважал его за его человеческие качества. Макс был чутким к боли других, через чур чутким. Зато как РОП, Шефер был полный ноль. Такого олуха еще надо было поискать. На нем ездили все кому ни лень.
– Иди-ка ты домой лучше, отлежись денек-другой.
– Макс, но как же…, – попытался прервать его я. Завтра должны были подвести итоги квартала на общем собрании, а вместе с этим объявили бы новость об открытии нового отдела и его руководителе, то есть обо мне. Во всяком случае, я на это надеялся.
– Здоровье важнее. – РОП понял, что я хочу сказать. – Послушай, Ден. Это место за тобой, если все будет зависеть от моего голоса, то оно за тобой. К слову, «вышестоящие» могут решить этот вопрос и без общего собрания. Но я думаю лучшего кандидата, чем ты им не найти.
– Спасибо, Макс, – сказал я, поднимаясь с места, – Будем надеяться, что они не повысят Григоренко.
РОП сделал вид, что не услышал моей последней фразы.
– Битте. Выходи послезавтра, думаю, за два дня оклемаешься.
Я направился в сторону выхода из кабинета.
– Если что, Ден, бери больничный, – бросил в след РОП, – иначе «вышестоящие» спросят, где тебя черти носят. Придется вычитать из оклада.
– Хорошо. – Я махнул Шеферу на прощание рукой и вышел в коридор, вновь попав в этот водоворот картонной, неправильной жизни.
Серые тени проходили мимо меня, совершенно меня не замечая.
Ощущение, что этот мир ненастоящий не покидало меня и на парковке, когда я садился в автомобиль. Не покидало даже, когда какой-то хрен чуть не въехал в меня на своей жестяной банке, сдавая назад.
– Разуй глаза, тупая скотина, – процедил я сквозь зубы и посигналил. Было бы у меня больше сил, я бы вытащил этого барана из его колымаги и отдубасил бы так, что он мог бы управлять только инвалидной коляской.
Объезжая автомобиль, я злобно покосился на водителя – за рулем сидел какой-то забитый очкарик. Я мотнул головой из стороны в сторону в знак того, что не понимаю, как такое ущербное существо вообще не боится выходить по утрам из дома.
Но в этот же момент я подумал о том, что этот ненастоящий мир настолько жесток, что людям абсолютно стало плевать на других людей. Один для другого стал декорацией, двигающимся манекеном, у которого не было детства, мечтаний, друзей, любви. Он появился перед тобой и исчез, словно его и не было.
Эти мысли меня успокоили, и мне даже стало немного жаль того очкарика на парковке.
Но я быстро отбросил сантименты, вспомнив о разговоре в кабинете Макса Шефера. Мой РОП тот еще лопух. «Что-то съел не то?» – передразнил я его, скорчив характерную гримасу. Да, мать твою, съел литр виски на ужин. По вторникам я обычно ужинаю Гуветси или Ризотто, но ни того ни другого в холодильнике я не нашел, поэтому решил перекусить тем, что было в мини-баре.
Приехав домой, я выпил немного виски и плюхнулся лицом в диван. Через минуту я уже спал.
***
