своим взглядом, от которого некоторые малодушные иногда падали в обморок. – Ещё натаскаешь – солнце только взошло.
Баба так и замерла на месте с поднятым над головой коромыслом. Кажется, только теперь до неё дошло, кому она вздумала угрожать.
– Да, господин, как прикажете, – слегка заикаясь вымолвила она и, подхватив оба ведра, поспешила убраться восвояси.
– Вот и славно, – бросил Малик ей вслед и, всё ещё слегка пошатываясь, вернулся в таверну.
По пути вода стекала по нему в три ручья, громко хлюпала в сапогах, щекотала кожу под одеждой. Поразительно, но понадобилось всего два ветра воды и несколько мгновений, чтобы Малик Беспалый выбрался наконец из того пивного омута, в котором так неистового топил себя с тех самых пор, как перемахнул через горы.
– Ну и что именно вы хотите, чтобы я сделал? – спросил он у ожидавшей его возвращения четвёрки и с удовольствием отметил, как все они, включая и заносчивого детину, попятились при его приближении.
– Мы хотим… – неуверенно начал старик, – мы просим Вас отыскать нашего заступника и помочь нам вернуть его благоволение.
– Этого я обещать не могу, – сразу предупредил ловчий. – Может, все ваши беды действительно вскоре закончатся, а может, и нет. Но я разыщу того, кто все эти годы забирал ваши дары, и выясню, почему он побрезговал ими в прошлый раз. Идёт?
Путники быстро переглянулись, и старик коротко кивнул.
– Да.
– Хорошо. Сколько всего домов в Большой Речке?
– Восемьдесят шесть, – уверенно отозвался проповедник, но тут же добавил: – Кажется.
– И поскольку раньше все несчастья вас обходили, то, наверняка, у каждого есть своя кладовая с припасами на чёрный день, так?
– Да, господин.
– Тогда вот вам моя цена: два мешка отборного зерна – пшеницы, не ржи; один мешок гречихи – не очень её люблю; десять фунтов вяленого мяса и по одному медяку с каждого дома, и ещё три серебряных монеты с вашего прихода, проповедник, – за укрепление веры людей в Негаснущий Свет.
Последовал новый перегляд, длившийся на этот раз заметно дольше первого.
– Мы согласны, ловчий, – произнёс старик и протянул морщинистую руку.
– Во имя Света! – воскликнул проповедник, кивнув головой.
– Во имя Света, – согласился Малик и скрепил договор.
2
– Клянусь, если мне придётся провести в этом хлеву ещё хоть один день, то я за себя не отвечаю! – громогласно объявил Ник – грозного вида увалень, с самого утра маячивший перед окном. – Я серьёзно! Ещё день, и я сойду с ума, достану саблю и нашинкую этих деревенщин так мелко, что хоть суп вари!
Локи только вздохнул и даже не поднял взгляда на разгневанного товарища, но продолжил с особой тщательностью водить точильным бруском по лезвию своего любимого кинжала, ставшего уже настолько острым, что им, при желании, можно было с комфортом
